Изделия тульских “горшечников” XVI-XVII вв.

Сергей ЗАЦАРИННЫЙ

Тульское гончарное производство, безусловно, относится к числу самых ранних городских ремёсел, наряду с кузнечным и оружейным производством, но, в отличие от последних, оно до недавнего времени оставалось за рамками исследовательских интересов. Лишь в последние годы стали появляться работы, посвящённые изучению тульского гончарства [5; 6; 7; 8; 9; 10; 11].
Представляется очевидным, что характер самой гончарной продукции, и, прежде всего, её качественные, функциональные и эстетические особенности, являются ярким свидетельством как степени развития самого гончарного ремесла, так и культурно-бытового уровня населения – непосредственного потребителя керамических изделий.
В дошедших до нашего времени письменных источниках сохранились крайне скудные сведения о “горшечниках” и “кирпичниках”. Самыми ранними письменными свидетельствами являются государева жалованная грамота тульским кирпичникам 1587 г. (7095 г.) и писцовая книга 1587-1589гг., которая среди иного торгового люда упоминает и горшечников. Что же касается самой гончарной продукции, то она вместе с другими ремесленными изделиями не нашла отражения в позднесредневековых письменных документах.
В этой связи практически единственным источником по данной теме являются коллекции керамических изделий, полученные в результате археологических раскопок на территории исторической части города. Одна из самых представительных и информативных керамических коллекций была собрана в ходе раскопок осадных дворов XVI-XVII вв. в Тульском кремле, проводившихся экспедицией объединения “Тульский областной историко-архитектурный и литературный музей” под руководством Ю. Г. Екимова в 1999-2000 гг. [2; 3; 4]. В ней представлены практически все типы глиняных изделий, изготавливавшихся тульскими гончарами в XVI-XVII вв. В соответствии с темой данной статьи мы рассмотрим лишь самую массовую гончарную продукцию – керамическую посуду, оставляя за рамками исследования другие типы керамических изделий: кирпичи, изразцы, детские игрушки, рыболовные грузила, пряслица для веретён, металлургические сопла и т.п.
На протяжении XVI-XVII вв. вся тульская посуда изготавливалась исключительно из беложгущейся (неожелезнённой) “жирной” глины без искусственных отощающих примесей. В XVI в. сосуды конструировались в технике жгутового налепа на ручном гончарном круге. Примерно на рубеже XVI-XVII вв. произошёл переход к ножному (высокоскоростному) кругу, позволявшему мастеру уже вытягивать сосуд из единого куска глины и лучше заглаживать его поверхности. Обжиг изделий производился в горнах ямного типа. Подобные горны были обнаружены в 1991г. тульскими археологами В. П. Гриценко и А. В. Шековым при раскопках во дворе дома № 25 по ул. Луначарского [1. С.35-36]. Оба горна располагались на усадьбе XVII в. Различия в конструкции горнов (один горн являлся глинобитным, другой был сложен из сырцового кирпича) очевидно свидетельствуют о совершенствовании в XVII в. конструкции обжигательных устройств.
Практически вся тульская посуда XVI-XVII вв. демонстрирует весьма качественный обжиг, проявляющийся в светлых однородных изломах черепков. В зависимости от назначения сосуды обжигались как в окислительной, так и в восстановительной среде.
В первом случае обжиг осуществлялся обычным образом, вследствие чего поверхности сосудов окрашивались в соответствии с химическим составом глины, т.е. применительно к тульской керамике – получалась обычная беложгущаяся посуда.
Во втором случае обжиг производился без доступа кислорода: после доведения температуры в обжигательной камере горна до 900°С его топочное и отводное отверстия замазывались глиной, после чего обжигаемые изделия “томились” (или “морились”) без доступа кислорода. В результате происходившей таким образом реакции восстановления металла, сосуды приобретали светло-серый или серебристо-чёрный цвет. Изделия, обожжённые в восстановительной среде, обладали более низкой способностью к водопоглощению (за счёт более плотной усадки черепка), по сравнению с посудой, прошедшей через окислительный обжиг [15. С.35]. Учитывая эту особенность, тульские гончары обжигали в восстановительном режиме преимущественно ту посуду, которая предназначалась для постоянного или временного хранения жидкостей (напитков или воды) – кувшины, кумганы, фляги, корчаги, рукомойники и т.п. На протяжении XVI-XVII вв. происходил постепенный рост производства посуды восстановительного обжига, что, очевидно, объяснялось повышенным спросом на неё. Так, в 1-й половине XVI в. в рядовом домашнее хозяйстве её доля составляла в среднем около 7 %, во 2-й половине XVI в. – 9,5 %, в 1-й половине XVII в. – 14 %, во 2-й половине XVII в. – 16 % [8]. В отдельных жилищах XVII в. её количество достигало 25 %.
Подавляющая часть посуды, обожжённой в восстановительной среде, выделяется лощёными поверхностями. Помимо дополнительного уплотнения поверхности черепка, лощение придавало сосудам металлический блеск, характерный для дорогой оловянной и серебряной посуды. Заметим также, что лощением в XVI-XVII вв. покрывались в основном те категории посуды, которые заведомо предназначались для подачи к столу: кувшины, кумганы и некоторые миски. Исходя из эстетических соображений, лощились и кубышки. Наиболее качественное плотное лощение отмечается на сосудах XVI в., когда оно покрывало всю или почти всю поверхность сосуда: от устья до дна. В XVII в. лощение приобретает орнаментальный характер и сосредотачивается преимущественно в верхней части сосудов.
Ассортимент керамической посуды был весьма разнообразен и включал горшки, крышки, миски, кубки, чашки, сковородки, ковши, кувшины, фляги, крынки, кумганы, кубышки, корчаги, рукомойники и отдельные сосуды типа квасниц или творожниц, форма которых пока не может быть достоверно реконструирована. Самыми массовыми категориями посуды были горшки, миски и кувшины.
Горшки являлись основным видом продукции тульских гончаров, поэтому последние именовались также “горшечниками”. Они составляли не менее 90 % всей посуды, использовавшейся в домашнем хозяйстве. А с учётом того, что горшки в результате постоянной эксплуатации периодически приходили в негодность, производство посуды этого типа являлось самым востребованным.
Объём позднесредневековых тульских горшков варьировался в очень широком диапазоне – от 0,1 л до 10 л и более. Естественно, что от размеров сосудов зависело и их функциональное назначение, т.к. далеко не все из них использовались непосредственно для приготовления пищи. Для этих целей употреблялись преимущественно горшки средних размеров, объёмом от 1 до 3-4 литров (рис. 1: 3, 4; рис. 2: 1, 3). Будучи обнаруженными при археологических раскопках, такие сосуды всегда определяются по чёрному нагару на внешней поверхности и тонкой корке пригоревшей пищи – на внутренней. Горшки большей ёмкости использовались в основном только для хранения пищи, в связи с чем при раскопках их чаще обнаруживают в подполье жилых строений, либо в погребах (рис. 1: 5; рис. 2: 2, 4). Горшки малых форм могли играть роль как индивидуальной столовой посуды, так и функцию сосудов для специй, которые также подавались к столу (рис. 1: 1, 2).
Подавляющая часть тульских горшков была орнаментирована по горлу тонкими горизонтально прочерченными линиями. При этом в XVI в. этот декор был достаточно разреженным и включал в основном от 2 до 8 линий (рис. 1: 1-5; рис. 2: 1-2). В XVII в., видимо, в связи с переходом к быстроротационному гончарному кругу, линейный декор стал более плотным, наносился острым предметом (ножом - ?) и включал уже большее число витков (в основном от 8 до 20), покрывавших всё горло сосуда (рис. 2: 3,4). Единичные горшки украшались и волнистым прочерченным орнаментом, наносившимся на плечо или горло сосуда (в ряде случаев – поверх линейного декора). Помимо резного орнамента часть горшков орнаментировалась росписью ангобом, который приготавливался на основе красножгущейся глины. Как правило, это были небольшие горшочки столового назначения. Их роспись представляла собой часто расположенные широкие линии, наносившиеся от дна сосуда к его горлу (рис. 5: 1-3). Следует также заметить, что линейный прочерченный “орнамент” в ряде случаев не воспринимался гончарами в качестве декора (вероятно, по причине своего единообразия), а выполнялся “по традиции”, о чём свидетельствуют упомянутые выше случаи нанесения поверх него волнистого орнамента или ангобной росписи (рис. 5: 1), когда было необходимо сделать горшок действительно нарядным.
Не оставалась неизменной в течение двух столетий и форма горшков. В 1-й половине XVI в. они сохраняют относительно стройные (высокие) пропорции, характерные для посуды предшествующего времени (рис. 1). А со 2-й половины XVI в. горшки постепенно трансформируются в относительно невысокие приземистые сосуды, бытующие в таком виде практически на протяжении всего XVII столетия. Столь динамичное изменение пропорций сосудов, вероятно, также явилось следствием модернизации гончарного круга на рубеже XVI-XVII вв.
Только часть горшков комплектовалась крышками (рис. 3), о чём свидетельствует непропорциональное соотношение в керамических сериях из жилых построек горшков и крышек. Как правило, крышки имели усечённо-полусферическую или усечённо-коническую форму, увенчанную кольцевидной ручкой. Как и горшки, почти все крышки обжигались в окислительной среде. Подавляющая часть крышек соотносится с горшками средних и крупных размеров. Доминирующим орнаментом являются концентрические окружности, нанесённые на поверхность крышки в виде одной или нескольких зон. Первый тип расположения декора более характерен для крышек XVI в. (рис. 3: 1, 3), второй – для XVII в. Помимо поверхности крышки, в XVII в. нередко украшалась и её кольцевидная ручка, на верхнюю часть которой мастер наносил декоративную спираль из двух или трёх витков (рис. 3: 2).
В значительных количествах тульскими гончарами производились и мискообразные изделия (миски, чашки, кубки, латки, сковородки и ковши). Подавляющая их часть (около 60 %) обжигалась в окислительной среде [8]. Среди изделий восстановительного обжига примерно половина дополнительно обрабатывалась лощением (т. н. серо- и чёрнолощёная керамика). В основном это были миски и чашки, т. е. столовая посуда. К столовой посуде относились, видимо, и те миски, которые были скромно украшены несколькими горизонтально прочерченными линиями (рис. 4: 2-4). В целом же подобным образом миски орнаментировались (притом не все) только лишь в 1-й половине XVI в. [8]. Более распространённым приёмом украшения столовых мисок была роспись ангобом, аналогичная той, что применялось для украшения маломерных горшков. Но помимо вертикально-полосчатого декора (рис. 5: 7), некоторые миски украшались и затейливым растительным орнаментом в виде “ёлочки” (рис. 5: 6). Объём мисок варьировался в пределах 0,2 – 1,0 л (рис. 4: 2-9). Наиболее крупные из них, судя по нагару на внешней поверхности, использовались и для приготовления пищи. Миски изготавливались как усечённо-конической (рис. 4: 2, 4, 8), так и усечённо-полусферической формы (рис. 4: 3, 5-7, 9).
Аналогичную форму имели и небольшие чашки, отличающиеся от мисок лишь наличием небольшой кольцевидной ручки. Их находки в Туле крайне редки.
К числу единичных видов посуды относятся и кубки (рис. 4: 1), близкие чаркам и стопам. Они отличались тонкими, почти вертикальными стенками, орнаментированными в нижней части несколькими широкими прочерченными линиями. Известные нам кубки происходят из слоёв XVI в.
Отдельным видом мискообразной посуды являлись латки и сковороды (рис. 4: 10-13). К ним относятся мискообразные сосуды со следами нагара, диаметр которых более чем в три раза превышает высоту стенок. Диаметр устья этих изделий варьируется в пределах 25-32 см, высота стенок – 3-6 см. Латки и сковородки, как правило, имели круглую в сечении втульчатую ручку длиной 8-10 см, предназначенную для вкладывания деревянной рукояти (после того, как сковороду помещали в печь, рукоять вынималась). В XVII в. тульские гончары видимо освоили и производство “сковородок на ножках” (рис. 4: 13). Встречены они пока в весьма ограниченном количестве. Аналогичные изделия известны на территории Верхнего Поочья, но ареал их распространения приходится в основном на территорию Белоруссии, Прибалтики и Польши, где они встречаются в слоях XVI-XVII вв. [14. С. 34]. Тульские “сковороды на ножках” имеют чёрнолощёные поверхности, что косвенно указывает на их расширенное столово-кухонное предназначение. Что же касается “западных” аналогов, то они обжигались преимущественно в окислительной среде и покрывались изнутри зелёной и жёлтой поливой [14. С. 34].
Достаточно редким типом тульских гончарных изделий XVI-XVII вв. являются небольшие ковши (рис. 5: 2-4). По-видимому, это объясняется широким распространением аналогичных деревянных изделий. Глиняные ковши имели относительно небольшие размеры: диаметр устья – 8-10 см, высота тулова – 4-5 см. По технологии изготовления они могут быть разделены на два типа. К первому типу относятся круговые изделия (сформованные на гончарном круге), имеющие втульчатую ручку и тулово типа усечённо-конической или усечённо-полусферической миски (рис. 5: 2). Второй тип включает лепные ковши (сформованные в технике свободной лепки) с полусферической формой тулова и высокой, изогнутой в форме крюка ручкой (рис. 5: 4). Все известные нам ковши были обожжены в окислительной среде.
Для хранения и разлива жидкостей (воды, молока и хмельных напитков) изготавливались кувшины, крынки, кумганы, фляги и кубышки. Самым массовым и распространенным видом этих изделий были кувшины (рис. 6: 3, 6). Подавляющая их часть подвергалась восстановительному обжигу, который в XVII в. стал для этой категории посуды чуть ли не обязательным. Поверхности части кувшинов (до 50 %) перед обжигом лощились. При этом, если в XVI в. лощение было лишь формой обработки поверхности, т. е. имело в большей степени технологическую направленность, то в XVII в. оно начало приобретать и орнаментальный характер. Среди производимых в Туле кувшинов доминировали сосуды с шаровидным туловом, относительно широким горлом (диаметр устья – 9-13 см) и уплощённой в сечении полукруглой ручкой. Их объём варьировался в пределах от 1 до 7-8 литров. Кувшины небольшой ёмкости (до 3-4 л) очевидно использовались в качестве столовой посуды. В пользу этого свидетельствует и их орнаментация, представлявшая собой чаще всего несколько витков прочерченного линейного декора (рис. 6: 3), либо несложный лощёный узор. Украшалась, как правило, лишь верхняя часть тулова сосуда, чуть ниже его горловины. Кувшины больших объёмов орнаментировались крайне редко, очевидно в силу того, что предназначались в основном для хранения жидкостей (рис. 6: 6). Кстати, развалы таких сосудов и обнаруживаются чаще всего именно в погребах позднесредневековых жилищ. Помимо кувшинов с широким горлом, изготавливались в сравнительно небольшом количестве и узкогорлые кувшины, напоминающие по форме кубышки, но отличающиеся от последних лишь бόльшим объёмом (1-2 л).
Тульские кубышки представляли собой небольшие (общая высота до 15 см) узкогорлые сосуды с усечённо-шаровидным туловом вместимостью до 0,5 л. Среди них преобладали лощёные изделия восстановительного обжига, украшенные в верхней части линейным прочерченным орнаментом (рис. 6: 4). Часть этих сосудов использовалась в качестве столовой посуды, учитывая тот факт, что их фрагменты обнаруживаются преимущественно в скоплениях столовой и кухонной керамической утвари. Другая часть кубышек использовалась для хранения сбережений (в звонкой серебряной монете).
В XVI в. в значительном количестве изготавливались крынки – относительно широкогорлые сосуды вытянутой формы, вместимостью около 2-4 литров (рис. 6: 5). Все известные нам образцы этого типа посуды были обожжены в окислительной среде. От кувшинов они отличались отсутствием ручки, которая заменялась двумя небольшими кольцевидными проушинами, расположенными на противоположных стенках горловины сосуда. Проушины предназначались для подвешивания крынки. Украшался этот тип посуды достаточно однообразно, несколькими разреженными витками линейного прочерченного орнамента, нанесёнными чуть ниже горловины. Пока сложно ответить на вопрос, чем было вызвано достаточно резкое прекращение производства данного вида сосудов на рубеже XVI-XVII вв., тем более, что произошло оно, судя по всему, на территории всего ареала распространения подобной посуды (т.е. в верхнем и среднем Поочье, в верхнем и среднем Подонье, в московском регионе и в некоторых других областях русского государства).
Для разлива жидкостей изготавливались специальные сосуды с длинным изогнутым хоботовидным носиком – кумганы (рис. 6: 1-2). По форме они практически ничем не отличались от узко- и широкогорлых кувшинов с шаровидным туловом. Все эти сосуды имели тщательно обработанные серо- и чёрнолощёные поверхности. Часть из них украшалась в верхней части тулова линейным прочерченным орнаментом (рис. 6: 1). Объём кумганов составлял от 1 до 5 литров.
Ещё одним оригинальным видом посуды являются фляги – небольшие уплощенные сосуды с узким горлом, предназначенные, в основном, для индивидуальной транспортировки и пользования (объём – до 1 л). Как правило, фляги имели морёные и лощёные поверхности, которые в основном не орнаментировались. По археологическим материалам их производство в Туле приходится в основном на XVII в.
Достаточно редкой находкой в позднесредневековом наборе тульской керамической посуды является рукомойник. Объясняется это видимо тем, что по сравнению с другими видами глиняной домашней утвари, для обеспечения нормального быта вполне хватало одного рукомойника, тогда как сосудов иных категорий требовалось в хозяйстве больше. Более того, ввиду того, что подобные гончарные изделия встречаются при раскопках далеко не каждого тульского средневекового жилища, возможно предположить, что в остальных случаях жильцы обходились и без него, используя для умывания другие сосуды (кумганы, крынки, кувшины). Тульские рукомойники, судя по их крупным фрагментам, повторяли форму горшков средних размеров. От последних они отличались только наличием двух сливов, расположенных на противоположных стенках сосуда, и двух проушин, закреплённых ниже горловины перпендикулярно сливам и предназначенных для подвешивания рукомойника. Сосуды 1-й половины XVI в. подобно горшкам обжигались в окислительной среде и имели аналогичную орнаментацию по горлу – в виде нескольких горизонтально прочерченных линий. В XVII в., в связи с общей тенденцией, распространяются рукомойники с морёными, серо- и чёрнолощёными поверхностями.
Самыми крупными позднесредневековыми сосудами являлись корчаги, которые представляли собой горшковидные ёмкости вытянутой формы с относительно узким горлом (рис. 7). Предназначались корчаги исключительно для хранения продуктов (не случайно, многие из них обнаруживаются в подполье и в погребах жилых строений). Объём сосудов составлял 10-15 литров и более. Обжигались эти изделия преимущественно в восстановительной среде. Ещё одной отличительной особенностью тульских корчаг была их орнаментация – волнистый декор, чаще в виде однорядной косой прочерченной волны, нанесённой в основании горловины сосуда (рис. 7: 2-3). На одной из ранних тульских корчаг, относящейся к 1-й половине XVI в., “богатый” декор в виде чередующихся волн и линий образует целый орнаментальный пояс (рис. 7: 1). Очевидно, что в дальнейшем узор на подобных сосудах постепенно оскудевает. В отличие от других видов посуды производство корчаг в Туле было весьма умеренным, что отражается в сравнительно редкой их встречаемости в городских слоях XVI-XVII вв. Последнее, видимо, связано с массовым распространением (особенно в XVII в.) крупных объёмистых горшков, которые также использовались в качестве тарной посуды (см. выше).
Помимо охарактеризованных видов гончарных изделий тульскими горшечниками изготавливались и некоторые индивидуальные формы посуды, например, квасницы или творожницы – сосуды неясной формы (по причине их фрагментарности) с отверстиями, предназначенные для отстаивания и процеживания жидкости.
Таким образом, в XVI-XVII вв. продукция тульских горшечников включала весьма широкий ассортимент посуды столового, кухонного и тарного назначения. На протяжении всего рассматриваемого периода прослеживаются качественные изменения, связанные с усовершенствованием техники и технологии формовки, обработки и орнаментации сосудов, модификацией обжигательных устройств и эволюцией форм самой посуды.
По поводу общего внешнего облика тульской посуды XVI-XVII вв. среди исследователей бытует распространённое мнение о низком эстетическом уровне оформления сосудов, связанным с их стандартизацией и единообразием. На наш взгляд, это утверждение справедливо лишь отчасти, если сравнивать тульскую позднесредневековую посуду с керамикой развитого средневековья, более индивидуальной и изысканной (особенно в связи с богатством орнаментации). Однако, при сопоставлении с тульской посудой XVIII-XIX вв., керамика XVI-XVII вв. вовсе не выглядит столь “стандартной” и “однообразной”. Более того, например в позднесредневековой Москве, белоглиняная посуда (т.н. “белоглиняная гладкая” или “московская белоглиняная керамика вида 2” (МБК-2) /по В.Ю.Ковалю/), аналогичная тульской, являлась одним из основных предметов импорта и ввозилась в столицу по водному пути из региона Коломны в массовом количестве [12. С. 104-108; 13. С. 251-253]. Последнее обстоятельство косвенно свидетельствует о Соответствии этой посуды требованиям даже столичных горожан.
Происхождение тульской позднесредневековой гончарной традиции, в свете последних исследований, связывается с регионом Среднего Поочья, а точнее с Коломенско-Рязанским участком течения Оки, где генетически близкая посуда производилась уже в XV в. [13. С.252; 7; 8].

Источники и литература

1. Гриценко В.П. К вопросу об исторической топографии Тульской Оружейной слободы XVII-XVIIIвв. / В.П. Гриценко, А.В. Шеков // Тульский металл в истории российской промышленности и предпринимательства: материалы республ. науч.-практ. Конф. Тула, 1992. С.35-36.
2. Екимов Ю.Г. Отчёт археологической экспедиции Объединения “ТОИАЛМ” о раскопках Сорокина городища в г.Алексин Тульской области и на территории Тульского кремля в 1999 году. Тула, 2000 // Архив ИА РАН. Р-1.
3. Екимов Ю.Г. Отчёт об археологических исследованиях на территории Тульского кремля в 2000 году. Тула, 2004 // Архив ИА РАН. Р-1.
4. Екимов Ю.Г. Осадные дворы Тульского кремля XVI-XVII вв. // Тульский краеведческий альманах. 2004. Вып.2. С.15-19.
5. Зацаринный С.В. Керамический комплекс раннего этапа заселения Тульского кремля // Н.И.Троицкий и современные исследования историко-культурного наследия центральной России. Тула, 2002. Т.1: Археология. С. 255-266.
6. Зацаринный С.В. К вопросу об информационных возможностях придонных частей позднесредневековых круговых горшков (морфологический аспект) // Верхнее Подонье: Природа. Археология. История. Тула, 2004. Т.1: Природа. Археология. Музыкальная педагогика. С. 212-223.
7. Зацаринный С.В. К вопросу о традициях позднесредневекового керамического производства в правобережье Верхней Оки // Битва на Воже и Куликовское сражение (история и культура средневековья). Рязань /в печати/.
8. Зацаринный С.В. Круговая посуда XVI-XVIIвв. из культурного слоя Тульского кремля (по материалам раскопок 1999-2000 гг.) / С.В. Зацаринный, Ю.Г. Екимов, А.В. Шеков // Материалы Всероссийского семинара “Позднесредневековый город” /в печати/.
9. Касаткин В.А. Свой круг. Тульские гончары. Пять столетий истории // Альбом. Тула, 1998. №Е (осень). С. 103-105.
10. Касаткин В.А. К вопросу о возникновении и локализации гончарной слободы в Туле (XVI-XVIIвв.) // Куликово поле: вопросы историко-культурного наследия. Тула, 2000. С.223-226.
11. Касаткин В.А. Тульские кирпичники в XVII веке. Принципы формирования корпорации // Общество, государство, верховная власть в России в Средние века и раннее Новое время в контексте истории Европы и Азии (X – XVIII столетия). М., 2005.
12. Коваль В.Ю. Белоглиняная керамика в средневековой Москве // Рос. археология. - М., 2001. - № 1. - С. 98-109.
13. Коваль В.Ю. Позднесредневековая керамика коломенского типа // Куликово поле и Юго-Восточная Русь в XII-XIVвв. Тула, 2005.
14. Левко О.Н. Средневековое гончарство северо-восточной Белоруссии / АН Беларуси. Ин-т истории. Минск : Навука i тэхнiка, 1992. 63 с.
15. Поверин А.И. Гончарное дело : Чернолощеная керамика. М. : Культура и традиции , 2002. 93 с.