Архитектор Тульского оружейного завода Михаил Алексеевич Михайлов (1805–1865)

Л.Н. Дзиговская

Изначально Тульскому оружейному заводу определено было стать совершенным в техническом оснащении и в плане кадровой квалификации. Специалисты приглашались талантливые и знающие, они совершенствовались в процессе деятельности, применяли свои навыки в других сферах, на благо общества и Отечества. История архитектора ТОЗ М.А. Михайлова служит тому еще одним примером. Начнем издалека — с гибели детища Петра Великого и создания нового, Николаевского, завода. Именно в тот драматический период был командирован в Тулу начинающий архитектор.

Как Феникс из пепла

Не принято отмечать юбилеи невзгод, но о пожарах, случившихся в июне и сентябре 1834 г. в Туле, вспоминают часто. Трагические события нашли отражение в воспоминаниях современников: И.Ф. Афремова, Н.Ф. Андреева, П.М. Мартынова[1]. Тема до сих пор волнует сограждан, и почти два столетия спустя молодые авторы вновь возвращаются к документам ГАТО, находя новые подробности[2]. По воспоминаниям Н.Ф. Андреева, огонь бушевал с такой силой, что жителям приходилось спасаться на Всехсвятском кладбище три дня. Пожары истребили почти весь город. Тульский оружейный завод превратился в руины. Завершилось функционирование завода, основанного по указу Петра Великого.

Из истории дома Дворянского собрания

Н.Н. Кириленко, В.Н. Лёвин

В 2015 г. завершилась реставрация дома № 44 по проспекту Ленина — бывшего здания Дворянского собрания, до недавнего времени — гарнизонного Дома офицеров. Мы хотели бы напомнить читателям «Тульского краеведческого альманаха» историю этого объекта культурного наследия.

Неосуществленный проект

До сих пор в краеведческих публикациях встречается ошибочное утверждение, что здание Дворянского собрания в Туле было построено по проекту видного петербургского архитектора, ученика Карло Росси — Василия Федосеевича Федосеева. На самом деле его проект не был осуществлен.

Наиболее полно подлинная история проектирования и строительства дома Дворянского собрания изложена в книге архитектора В.Н. Уклеина «Тула — каменная летопись» (Тула, 1984). Мы приведем ее вкратце.

Прибыв в Тулу для участия в проектировании перестройки оружейного завода, В.Ф. Федосеев разработал несколько проектов церквей и зданий. Его приезд в наш город совпал по времени с решением дворянства Тульской губернии возвести дом Дворянского собрания.

Топографическое описание города Тулы XVII века. Реконструкция

Татьяна ДУБОВАЯ

Топография города Тулы XVII века — один из малоизученных вопросов тульского краеведения. К сожалению, освещению данного вопроса не посвящено специальных исследований. Отрывочные сведения о топографии города имеются в работах И. П. Сахарова¹, И. Ф. Афремова², A. П. Рудакова³, B. H. Ашуркова⁴ и некоторых других исследователей. Эти сведения не имеют систематического характера и даются в контексте общего очерка истории города. Данное исследование может восполнить этот пробел и впервые полно показать топографию города Тулы в XVII веке.

Достаточная степень достоверности такого описания обусловлена использованием широкого круга источников и, прежде всего, писцовых книг, которые являются наиболее традиционным источником для изучения вопросов топографии любого города. Изучение писцовых книг города Тулы конца XVI —XVII веков позволяет понять, что писцы, составлявшие первые две из них (1587-1589 годов и 1625 года), ставили задачу описания тяглых дворов города, а следовательно, эти книги выполняли лишь налоговую функцию; и только писцовая книга 1685-1686 годов содержит, на наш взгляд, наиболее полную картину Тулы XVII века. Она может быть дополнена другими источниками — писцовой и межевой книгой Ямской слободы 1629 года⁵, росписью тульских засек 1638-1641 годов⁶, которые были опубликованы, но практически не использовались в исследованиях, посвященных истории Тулы.

Камни, отразившие время

Ирина КОВШАРЬ

Русские старинные кладбища раздражают современных прагматиков своей якобы бесполезностью. Расположенные в центральной части современных городов, занимающие такую дорогую теперь землю; запущенные и заросшие лесом и бурьяном, c накренившимися крестами и покрытыми мхом надгробными камнями — они вызывают раздражение y тех, кто видит порядок только в единообразии, a красоту — в том, что соответствует эстетике китайского ширпотреба. И только небольшое количество образованных и влюбленных в историю граждан видят в старых кладбищах воплощение одной из сторон российской культуры — культуры уважения и культуры памяти.

Всехсвятское кладбище г. Тулы поражает не только количеством надгробных памятников XVIII — начала ХХ веков, но и разнообразием их форм. C момента возникновения кладбища (1772 год) самыми распространенными типами памятников являются надгробная плита и саркофаг, c начала XIX в. появляются надгробия в виде колонны и конуса, перебитых кубом, жертвенника. C середины XIX в. появляется много разных типов: часовенки (каплички), «Голгофы», «аналои, разнообразные кресты, к концу века возникают скульптурные памятники (последние на Всехсвятском кладбище существуют всего в нескольких экземплярах). Материал, из которого изготавливались надгробия, самый разный — мрамор, гранит, кованое железо, литой чугун, но самым распространенным был местный известняк (белый камень).. Памятники XVIII — XIX вв. отличает высокий уровень художественного исполнения, образность, наличие явного и скрытого смыслового содержания как отдельных элементов формы и декора, так и общей декоративной системы надгробия.

Тульский деревянный декор

Станислав ОШЕВСКИЙ

Немалую роль в облике строения, будь оно жилое или иного назначения, играет его внешнее оформление, иначе — декоративное убранство, декор.

Появление декора теряется в глубине тысячелетий, и истоки его восходят как к религиозным действам древних людей, так и к извечному их стремлению художественно выразить себя. Изображение идола-оберега y ворот городища или на входе в жилище, отдельные архитектурные элементы, например, бревно, обработанное в месте выпуска его над фронтоном в виде конной головы — «конек» — и были началом домового декора.

B последующие времена он изменялся в процессе развития орудий труда и культуры, в соответствии c характером той или иной эпохи, народными традициями.

Самой древней формой домового декора является выполненная рельефно по целому куску дерева (бревну или тесаной доске) «глухая резьба», заключающаяся в нанесении узора прорезыванием, стесыванием и сверлением. Инструментами для исполнения такой резьбы служили топор, нож и стамеска.

B эпоху петровских реформ (конец XVII —начaло XVIII вв.), когда в связи c корабельным и иным строительством возникла потребность в пиленых лесоматериалах, началась эра другой — пропильной, или «корабельной», резьбы. Она выполнялась при помощи изобретенных коловорота, распашной лучковой пилы для продольного раскроя, лобзика. Ими производились криволинейные (фигурные) и сквозные распилы, узкие для стамесок, долота и других уже существовавших инструментов. На пиленых досках мастер новыми изобретенными инструментами мог легко пропиливать сложнейшие узоры (отсюда и название вида резьбы — пропильная), выбирать больше фона, нежели при сквозной (прорезной, производимой режущими инструментами насквозь) резьбе, a использование шаблона позволяло изготавливать украшения в большом количестве.

К 175-летию архитектора Александра Гавриловича Бочарникова

Владимир КУЛИКОВ

Александр Гаврилович Бочарников — известный тульский архитектор второй половины XIX века — родился в 1833 году в семье тульского мещанина Гаврилы Васильевича Бочарникова, состоявшего в браке с Анной Ивановной Бочарниковой, урожденной Щагиной.

Невысокое материальное положение семьи заставило мальчика рано вступить на трудовой путь. В шестнадцать лет он уже начал работать, поступив в качестве чертежника к «городовому» архитектору Волосатову, и вскоре получил должность помощника городского архитектора. Новая должность давала возможность расширить круг деятельности и заниматься не только рутинной работой, но и творчеством.

Разработав проект «частного дома для доходов в губернском городе», Александр, с помощью протекции академика архитектуры Дмитриева и губернского архитектора Ф.В. Громона, представил его на рассмотрение с целью получения звания архитектора в императорскую Академию художеств в Петербург. Ему выдается аттестат, по которому «он, во внимание к хорошим понятиям его в архитектуре и строительном искусстве, Академическим советом 24 февраля 1859 года удостоен звания неклассного художника, в котором и утвержден публичным советом Академии, 10 числа мая того же года бывшим, с правом производить строения и, по силе Всемилостивейше дарованной Академии привилегии, пользоваться с потомством его вечною и совершенною свободою и вольностью и вступить в службу, в какую сам, как свободный художник, пожелает» (Троицкий Н.И., 1896, С. 49).

Так, в возрасте 26 лет, Александр Бочарников становится частнопрактикующим архитектором и работает над заказами проектов гражданских зданий. Им было разработано несколько проектов частных домов и хозяйственных построек. Затем по его проекту возвели часовню на Всехсвятском кладбище над фамильным склепом Ждановских, которая сохранилась поныне.

Новые данные о тульской Трое (раскопки на площади Ленина в Туле)

Алексей ВОРОНЦОВ,

Мария ВОРОНЦОВА

Каждый археолог ищет свою Трою. Не обязательно в экзотических странах, за тридевять земель. Каждый памятник археологии, в который он «влюблен», для него прекрасен и полон загадок. Исключением не стала и современная Тула. В ее раскопках маловато романтики - никаких тебе палаток, ночных костров, песен под гитару. Часто работы проводятся в холодное время года, под ногами хлюпает грязь, идет дождь, а нередко и снег. Или наоборот - жара, духота, пыль, грохот строительной техники. Иногда разговоры на повышенных тонах со строителями или хозяевами будущего здания - у них «горят» сроки, а тут еще какие-то археологи под ногами мешаются.

Все это оттого, что все наши раскопки в Туле - спасательные, то есть всегда срочные и последние в истории очередного кусочка культурного слоя. Не раскопаем мы - эту часть тульской истории никто и никогда не узнает. На сегодняшний день, поскольку наша городская археология очень молода и все стройки до 90-х годов проходили без раскопок, дыр в истории накопилось более чем достаточно. Поэтому копаем, поэтому спешим, хотя спешка в нашем деле, мягко говоря, излишня. Из-за этого и изучение истории города идет хаотично - мы не работаем по выбранной научной программе, а копаем там, где исчезают следы прошлого под ударами ковшей экскаваторов.

 Самым крупным и интереснейшим объектом в нашей практике стали раскопки на площади Ленина, на участке строительства нового здания торгового центра «Инд-Гарник». Общая площадь котлована составляла восемь тысяч квадратных метров, площадь сохранившихся участков культурного слоя, изученных раскопами, - около пяти тысяч. Работы нами велись с февраля по октябрь 2008 года. В них участвовали практически все сотрудники отдела археологических исследований музея-заповедника «Куликово поле», десятки волонтеров и рабочих-землекопов. Раскопки шли практически без выходных, исключением были дни, когда работать не давала ненастная погода.

Тульский деревянный дом

Станислав ОШЕВСКИЙ

Испокон веков дерево на Руси в строительстве играло огромную роль, благо, что покрытые лесами широкие просторы Восточной Европы давали для этой цели обильный материал.
Городские и сельские здания, княжеские терема, боярские хоромы, жилища простого народа строились из дерева, деревом покрывались крыши домов, настилались мостовые.
Из господствовавших до второй половины XVIII века построек с безгвоздевой, или самцовой, крышей, материалом для которой служили брёвна и тесанные доски, в Туле не сохранилось ничего.
Начиная со времени петровских преобразований, постепенно утверждается более экономичная и дешевая строительная система. Появление ее было обусловлено употреблением рубленого пиленого дерева. Пиленые доски по большей части невозможно было крепить старым безгвоздевым способом – при помощи врубок. Поэтому к концу XVIII – началу XX века на территории центра России произошла замена безгвоздевого покрытия строительной системой при которой стропила и пилельные доски крыши и кровли скреплялись гвоздями.

В это время в Российской империи были намечены и стали осуществляться планы переустройства существовавших старых городов. Этими разработками руководила созданная в 1762 году «Комиссия для устройства городов Санкт-Петербурга и Москвы». По императорскому указу 1763 года «О сделании всем городам, их строению и улицам специальных планов, по каждой губернии особо» эта комиссия перепланировала 416 из 497 городов империи.

Растрелли в Туле? (страница истории елизаветинского барокко)

Игорь ЮРКИН

1. Елизаветинская Тула - словосочетание и образ нам непривычные, чужие. Почти стертые временем и невниманием, печально доживают затянувшийся век одинокие остатки навсегда угасшего великолепия. Историки и искусствоведы редко обращают к ним свои взоры. Попытки вернуть былую привлекательность немногим избежавшим разрушения и забвения тульским «догубернским» памятникам XVI столетия редки и не особенно удачны — снова и снова вязнут благие начинания в паутине сопротивляющихся им «обстоятельств».
Между тем именно в «провинциальный» период своей истории (1719-1777) Тула первый раз удивительно внешне преобразилась. Еще сохранялась нерегулярная средневековая ее планировка, но уже появились принадлежавшие быстро богатевшим заводчикам и купцам роскошные дома, словно перенесенные в деревянный кривоулочный город из какой-то другой, «красивой» и благополучной, жизни. Не только «хором» — каменных строений вообще стало заметно больше. Город разросся, похорошел.
Какой была новая его архитектура? «Провинция, — говоря о путях развития русского зодчества, пишет известный историк культуры Б.Р. Виппер, — в течение почти всей первой половины XVIII в., а в некоторых случаях и позднее, живет традициями прошлого» [1, с. 58]. Не утверждаем, что Тула была исключением из правила. Но несомненно, что в город, наиболее зажиточная предпринимательская прослойка которого была тесно связана со столицами, проникали и новые архитектурные веяния. Слышали здесь и о Растрелли.
2. Франческо Бартоломео Растрелли - возможно, самое блистательное имя во всей отечественной архитектуре этой поры. Изыми его из эпохи - русское барокко если не исчезнет (конечно, не исчезнет), но исчахнет, ощутимо подтает, разом потеряв самые яркие свои символы дворцы в Царском селе и Петергофе, Зимний дворец, Смольный монастырь в Петербурге. С ними заодно растворится в несбывшемся из самых очаровательных памятников богатого архитектурными редкостями древнего Киева - Андреевская церковь.
Но щедрый гений Растрелли дарил свои творения не только столицам. Отблеск его различим и в провинциальном строительстве, виден и в Туле. По меньшей мере по отношению к двум её постройкам в литературе время от времени всплывает имя Растрелли Великолепного.
По устному преданию, известному из статьи 1859 года тульского историка Н.Ф. Андреева, по чертежу и рисунку Растрелли построен по сей день украшающий улицу Менделеевскую дом, на протяжении нескольких поколений принадлежавший тульским купцам и металлопромышленникам Лугининым. Доказывается это тем, что в верхней части въездных ворот, по обе стороны (то есть, очевидно, на каждой их створке), некогда будто бы существовали вделанные в углубления медные медальоны содержавшие монограмму (зодчего?) и год постройки [2, с. 152-153]. Медальонов этих давно нет, и не осталось подробного их описания. Лично нам присутствие подписи архитектора (даже двух подписей) над парадным въездом на территорию частного владения кажется сомнительным - естественнее видеть над ним вензель инициалами заказчика. Да, архитектурный стиль здания вполне вписывается в стиль эпохи. Но именно эпохи, а не конкретно Растрелли:он слишком спокоен, слишком графичен для тяготевшей к мощным пластическим контрастам кипучей художественной натуры выдающегося мастера.

Архитектор Василий Федосеевич Федосеев . Архитектурное наследие В. Ф. Федосеева в Петербурге и Туле XIX в.

P.P. ЛОЗИНСКИЙ

I. ВСТУПЛЕНИЕ В.Ф.Федосеев - связующее звено архитектурного Петербурга и градостроительства г. Тулы XIX в. Недостаточность сведений о жизни В.Ф.Федосеева
Сравнение памятников архитектуры XIX столетия в Петербурге и в Туле - это сопостав­ление величин далеко не равноценных и не рав­нозначащих.
С одной стороны, "Северная Пальмира" г блестящая столица Российской империи, центр культуры и искусства, а с другой - небольшой город на южной окраине Московской области, город тружеников-оружейников, кующих ору­жие для защиты Родины. Творческий размах и сама возможность осуществления архитектур­ных планов в Туле были несравненно меньше столичных. И однако Тула внесла немалый вклад в сокровищницу общерусской культуры. Тульская земля дала миру художников слова Л.Н. Толстого, Г. Успенского, В. Жуковского, В. Вересаева. Тульские "златокузнецы" создава­ли шедевры, помещенные в музеях Москвы и Ленинграда, ГДР и Англии. Почти во всех об­ластях можно проследить в той или иной сте­пени связь Тулы с другими центрами культуры.
Настоящая работа ставит себе целью осветить преемственную связь архитектурных традиций Петербурга и Тулы в XIX веке. В городе оружей­ников более двадцати лет жил, проектировал и строил прекрасные здания архитектор, прини­мавший участие в градостроительстве северной столицы. Это был ученик, а затем ближайший помощник знаменитого зодчего Карла Иванови­ча Росси - Василий Федосеевич Федосеев. Именно В.Ф.Федосееву мы обязаны тем, что в Туле были осуществлены памятники монумен­тального искусства, созданные под непосред­ственным влиянием петербургского зодчества.

Автограф архитектора Федосеева.

Константин СТРУКОВ.

В прошлом году исполнилось 215 лет со дня рождения архитектора Василия Федосеевича Федосеева - автора ряда зданий в нашем городе, в том числе Петропавловской церкви - одной из красивейших в Туле.
Храм во имя святых апостолов Петра и Павла известен с конца XVII в. Существующая ныне Петропавловская церковь на улице Ленина - единственный в своём роде образец русского классицизма второй четверти XIX в. в Туле. Это круглое в плане здание - ротонда, пристроенная к существовавшей почти столетие до этого трапезной и колокольне, возведённой в 1802 г. на собранные прихожанами деньги. Прежняя каменная церковь того же имени, построенная в 1736 г. стараниями священников Ивана Васильева и Василия Иванова, был разобрана по причине малого размера.
Архивные документы донесли до нас историю строительства существующего ныне храма, в том числе и собственноручно написанный В.Ф. Федосеевым текст, немного приоткрывающий характер этого человека.
Василий Федосеевич Федосеев (1794 – 1860) происходил из удельных крестьян Нижегородской губернии. В Петербурге он учился и работал в мастерской архитектора К.И. Росси. В 1830-е годы В.Ф. Федосеев жил в Туле, где по его проектам были построены колокольня Всехсвятской церкви, Преображенская церковь женского монастыря, Казанская церковь (не сохранилась), новое здание Петропавловской церкви. Так же им были выполнены проекты реконструкции оружейного завода (осуществлен в измененном виде), здания Дворянского собрания (не был осуществлен) [1].

Кремль в исследованиях тульских историков: крепость, город, достопримечательность

Галина Присенко

«…Теперь (с появлением огнестрельного оружия - Г.П.) крепости прежнего времени с их высокими башнями и стенами отходили в прошлое, а на смену им появлялись укрепления новой системы - невысокие, с толстыми стенами, многоярусными башнями, устроенные так, чтобы поразить неприятеля на больших площадях, под разными углами и с разных сторон артиллерийским и оружейным огнем. Именно такой крепостью, возведенной по образцу появившихся ранее Московского Кремля и Иван-Городского на реке Нарове, и явился Тульский кремль, второй после Ростовского, построенный на равнинной местности...»

Тула. История и современность / Составитель Н.К. Кирюхин. - Тула: Издательский дом «Пересвет», 2006. С. 34.

Строительство мощной каменной крепости на самой южной окраине Великого княжества Московского должно было иметь самые высокие причины. Во всей средневековой истории строительство каменных крепостей на границах княжеств - явление исключительное...»

Фомин Н.К. Тульский кремль (к 500-летию начала строительства) // Тульский край. Памятные даты. 2007. - Тула, 2006. С. 176.

«...Есть все основания предположить, что строительство города (кремля - Г.П.) на новом месте обусловлено политическими и военными соображениями Великого княжества Московского, начавшего активное освоение «южных земель»... Его месторасположение было выбрано с тем прицелом, чтобы не только оградить выпады крымских татар с южного направления, продвинуть границу Московского государства дальше на юг, со старой границы по Оке на новую границу за Упу, но и создать мощный плацдарм против Литвы и Рязани... Непосредственный выбор места расположения укреплений в пойме реки не является странным, если учесть то, что фортификация XVI века была рассчитана на «огневой бой»... Сейчас вся территория исторического центра города практически ровная в результате накапливания здесь культурного слоя, мощность которого достигает 4 метров и даже более. Пойма, в которой возводился город, была неровная... Главная крепость - каменный кремль - была возведена на самом высоком холме, возвышавшемся на 1,5-2 метра над остальной поймой реки... Кремль возводился как крепость, главной боевой мощью которой были пушки, поэтому высота стен здесь не являлась необходимой. Главное требование к кремлю - обеспечить многоярусный артиллерийский и ружейный огонь...»

Фомин К.Н. Историческая топография города Тулы в XVI веке // Столица и провинция в отечественной и всемирной истории. Материалы Всероссийской научной конференции, посвященной 100-летию со дня рождения В.Н. Ашуркова. В 2-х томах. Т. 2. - Тула, 2004. С. 125, 126.

О Владимире Николаевиче Уклеине

Станислав ОШЕВСКИЙ

Впервые встретиться с Владимиром Николаевичем Уклеиным мне, тогда научному сотруднику Госархива Тульской области, посчастливилось в 1966 году. Однажды, это было зимним морозным днем, я вышел с маленьким «карманным» этюдником в вестибюль, чтобы из окна запечатлеть этюд городских крыш, и увидел незнакомого мне высокого стройного человека, нового посетителя читального зала архива.
С правильными чертами лица, седеющий, в сером костюме, он производил впечатление интеллигента-гуманитария старого времени. Поздоровались. И пока я писал, он, покуривая, неназойливо прохаживался в стороне.
Заканчивалось обеденное время, и, когда я сложил этюдник, он подошел ко мне и попросил показать работу. «Городской пейзаж – моя слабость, - проговорил он. – Да, действительно, для художника городская среда всегда являлась отменной натурой, особенно начиная с импрессионистов. По отношению к среде городской мы с вами почти что коллеги». Потом протянул мне руку, представился: «Уклеин Владимир Николаевич, архитектор». Так и началось наше знакомство.

Монументальная живопись Свято-Успенского собора Тульского кремля

Елена ЗЫКОВА

Свято-Успенский собор Тульского кремля, великолепный памятник русского искусства XVIII века, по праву считается одной из главных городских достопримечательностей.
Из исторических источников известно, что уже в XVI веке на пересечении двух улиц кремля (Большой и Малой Кремлевских) стояли первые деревянные церкви – храм во имя Архистратига Гавриила с приделом Василия Парийского и церковь Успения Пресвятой Богородицы.1 Первый каменный Успенский собор с приделами во имя Архангела Гавриила и Тихона Амафутского был построен в 70-80-е годы XVII века.2 Меньше чем через столетие он был разобран из-за ветхости.
Новое, дошедшее до нашего времени здание Успенского собора, было сооружено в 1762 -1764 гг. на «приборные сборы» тульского купечества. Главным строителем (ктитором) храма выступили тульский купец Л. И. Коптельцев и его «товарищи» – Р. А. Владимиров и С. А. Сиднев.3 Справедливости ради стоит отметить, что после того, как каменное строительство собора было завершено, умер Л. И. Коптельцев и на его место заступил городской бургомистр Т. Р. Чечулин.

Богоявленский собор Тульского кремля

Александра МУРАВЬЕВА

В тульском кремле на том месте, где сейчас находится Богоявленский собор, в нача­ле XIX века стояло здание для военных упраж­нений.
Кафедральный Успенский собор, постро­енный в кремле в 1762-1766 гг., был летним. Зимний собор во имя Тихона Амафунтского, размещавшийся в нижнем ярусе колокольни Успенского собора, был небольшим и тесным. У туляков имелась потребность в большом те­плом соборе. Из документов 1817 года известно, что после посещения Тулы императором Алек­сандром I городское общество решило устроить теплый собор во имя благоверного князя Алек­сандра Невского, тезоименитого императору, одержавшему победу над Наполеоном. Откры­лась подписка для сбора средств на сооружение храма.
В том же году, очевидно, заказали проект здания; в 1818 году он рассматривался в Санкт-Петербурге. К сожалению, первый проект со­бора не сохранился, но известно, что он был подписан тульским губернским архитектором В. Неждановым и подан на утверждение Алек­сандру I, который «повелел... поручить архи­тектору В.П. Стасову переделать доставленные губернским архитектором план и фасад предпо­лагаемой церкви».