Крапивенские помещики Темяшевы, владельцы Пирогова

Любовь ДРОБАТ

С высокого правого берега Упы открывается замечательный вид - внизу неторопливо текут светлые воды реки, чуть дальше, в полутора верстах вверх по течению шумят колеса большой водяной мельницы о пяти поставах. Здесь, у подножия высокого холма, пробивается ключ с необыкновенно чистой и вкусной водой, бегущей по светлым, промытым камням в заводь перед мельницей. Лесов немного, видно далеко, до самого горизонта, вокруг только холмы, поля, болота, полные дичи. На самой высокой точке одного из холмов стоит старая деревянная церковь во имя Рождества Богородицы, по которой место это называют Богородское, иногда Пирогово-Упское (Пирогово-на-Упе) или Пирогово-Сапово, чтоб отличить от ближнего Пирогова-Зыкова, волостного центра, чаще - просто Пирогово.

Недалеко от церкви раскинулась просторная усадьба со старым липовым парком и огромным барским домом, с флигелями и многочисленными хозяйственными постройками, среди них - один из лучших в Крапивенском уезде конный завод, который принадлежал, как и все имение, Александру Алексеевичу Темяшеву (1784 - 1846 гг.).

Конный завод состоял из превосходных шишкинских и орловских лошадей, участвовавших в бегах на ипподромах и выигрывавших призы, знаменитых рысистых скакунов - Горностая, Стрепета, Орлика... Имение и лошади приносили до 70 тысяч дохода, а в удачные годы и больше, что позволяло считать пироговское имение «золотым дном». Большое село Пирогово каждый год в десятую пятницу после Пасхи шумело ярмарками, на которые съезжались вся округа.

А.А. Темяшев получил Пирогово в полную собственность в 1828 году, после смерти отца,¹ надворного советника А.И. Темяшева. Родной брат Николай, сестры Мария Темяшева и Наталья Карякина владели каждый своей долей наследства. Богатый немолодой холостяк А.А. Темяшев (у него было более 2000 душ крепостных, в Пирогово около 500, остальные в других уездах) после возвращения с театра военных действий и отставки безвыездно жил в Пирогове, изредка навещая своего «брата», Н.И. Толстого, живущего с семьей в 35 верстак от Пирогова в Ясной Поляне.

Братья были троюродными (дед Темяшева Иона Аристархович² был женат на Наталье Ивановне Горчаковой, родной сестре кн. Н.И. Горчакова), что считалось по тем временам близким родством. Темяшев называл Николая Ильича «братцем» и, хоть был десятью годами старше, испытывал к «братцу» какую-то восторженную любовь. Оба были офицерами, участвовали в войне 1812 года. Темяшев был записан в лейб-гвардии конный полк и вступил в службу в 1786 г., то есть по обычаям своего времени «записан» в службу 2-х лет от роду. За участие в сражениях Отечественной войны как «наиотличнейший офицер» в ноябре 1812 года пожалован орденом св. Анны 4 степени, летом 1813 года (одновременно с Н.И. Толстым) - орденом св. Владимира с бантом³. Принимал участие в самых жестоких боях под Малоярославцем, когда с каждой стороны сходились по 25 тысяч воинов, город 8 раз переходил из рук в руки, и битва среди пылающих зданий и дымящихся развалин продолжалась целую ночь. Был в сражении под Красным 5-6 ноября 1812 года. Н.И. Толстому не пришлось принять участия ни в одном из сражений в пределах России. Он вступил в службу корнетом в июне 1812 г., в декабре был отправлен в заграничный поход. Месяц спустя после битвы под Красным он проезжал эти места, и увиденные последствия войны произвели на него самое тяжелое впечатление. Он писал родителям: «Не бывши еще ни разу в сражении и не имевши надежды в нем скоро быть, я видел все то, что война имеет ужасное; я видел места, верст на десять засеянные телами; вы не можете представить, какое их множество по дороге от Смоленска до местечка Красное»⁴... В 1828 году он был, как и Темяшев, в отставке и жил с большой семьей в имении жены, где их навещали немногочисленные посетители, в том числе и Темяшевы. Л.Н. Толстой в старости вспоминал, что ник-то почти, при жизни матери, кроме самых близких не посещал Ясную Поляну. Сестра Темяшева (по первому мужу Хомякова, по второму Карякина), хозяйка соседних, в 5 верстах от Ясной Поляны, Ясенок, бывала 'в доме родителей Л.Н. Толстого. В одном из своих писем к Т.А. Ергольской М.Н. Толстая пишет: «Пора кончать, так как у нас гостья, это Наталья Алексеевна, которую я препроводила к maman»⁵. «Маman» - Пелагея Николаевна Толстая, урожденная кн. Горчакова, приходившаяся кузиной отцу Натальи Алексеевны Карякиной⁶. Позже эта Карякина сыграет роковую роль в судьбе Н.И. Толстого, пока же Толстые и Карякина мирно обмениваются визитами.

Среди частых посетителей Ясной Поляны, памятных Льву Толстому с детства, кроме мужа тетки Юшковой, «с черными усами, бакенбардами и в очках», кроме своего крестного отца С.И. Языкова и двух соседей, И.М. Огарева и А.М. Исленьева, особенно запомнился ему Темяшев, который как-то привез из Пирогова поросят с закорюченными колечком хвостами, их на большом подносе раскладывали на столе в официантской.

И в воображении маленького Левочки Темяшев, Пирогово и поросята соединились в одно. Еще, казалось бы, пустяковое событие, связанное с Темяшевым, оставило в Толстом сильное впечатление: «Как теперь помню, на нашем детском верху сидел Темешов и разговаривал с Федором Ивановичем. Не помню, почему разговор зашел о соблюдении постов, и Темешов, добродушный Темешов, очень просто сказал: «У меня повар (или лакей, не помню) вздумал есть скоромное постом. Я его отдал в солдаты». Потому и помню это теперь, что это тогда показалось мне чем-то странным для меня, непонятным»⁷. Кроме того, Темяшев был детям памятен тем, что играл в зале большого дома на фортепиано единственный плясовой мотив, который знал, и заставлял детей плясать под эту музыку. «Когда же мы спрашивали его, какой танец надо танцевать, он говорил, что можно все танцы танцевать под эту музыку. И мы любили пользоваться этим»⁸.

Александр Темяшев был в доме своим человеком, домашние знали, что Н. И. Толстого с ним связывал некий договор, суть которого не была тайной для обитателей яснополянского дома. Темяшев в документах писал о своем семейном положении - «холост, законных детей у него не было, но от «дворовой девки» Марфы

Степановны Бобровой у него были две дочери, старшая Авдотья и младшая Вера. дунечка Темяшева была ровесницей Л.Толстого, Вера - годом моложе⁹. Чтобы обеспечить будущее своим детям, которые в случае его смерти не получили бы ничего из огромного наследства Темяшева, он путем запутанной и ухищренной сделки «продал» Пирогово Н.И. Толстому с тем условием, чтобы Дунечка воспитывалась в доме Толстых и была бы материально обеспечена в дальнейшем.

У Льва Толстого есть замечательный по краткости, драматизму и художественной законченности рассказ о том, как Темяшев пришел с просьбой взять Дунечку на воспитание. «Был зимний вечер, чай отпили, и нас скоро должны были вести спать, и у меня уже глаза слипались, когда вдруг из официантской в гостиную, где все сидели и горели только две свечи и было полутемно, в открытую большую дверь скорым шагом мягких сапог вошел человек и, выйдя на середину гостиной, хлопнулся на колени. Зажженная трубка на длинном чубуке, которую он держал в руке, ударилась о пол, и искры рассыпались, освещая лицо стоявшего на коленях, - это был Темешов»¹⁰.

Дунечка Темяшева со своей пироговской няней Евпраксией поселилась в доме Толстых и воспитывалась наравне с пятью родными детьми Николая Ильича Толстого. Эта девочка с «широким, покрытым веснушками лицом», стала потом прототипом Катеньки в повести «детство»¹¹. Она была участницей всех детских игр, милая, простая, спокойная, но большая плакса. Самой первой ученицей, на которой Лен Толстой испытал свой дар учительства, была Дунечка: им обоим было по 5 лет, когда, Левочку, уже обученного французской грамоте, заставили обучать Дуню буквам. Закончился урок общим отчаянным слезным ревом. Один из самых известных детских рассказов Л. Толстого «Косточка» тоже связан с ней, только в рассказе вместо героини появился Ванечка, - «все засмеялись, а Ваня заплакал». История с похищенной с тарелки одной сливой, когда не могли найти виновного, и немец - гувернер Федор Иванович Рессель (прототип Карла Ивановича в «детстве») с серьезным видом сказал детям, что тот, кто съел сливу, если он проглотил косточку, может умереть. Дунечка не вытерпела этого страха и сказала, что косточку выплюнула.

Дунечка уже четыре года жила у Толстых, когда в Москве 26 марта 1837 года была заключена купчая на Пирогово, оно стало собственностью Н.И. Толстого¹².

В сделке по покупке Пирогова, прямо или косвенно, участвовали несколько человек, связанных родством или очень близкими дружескими отношениями - А.А. Темяшев, Н.И. Толстой, А.М. Исленьев, С.И. Языков, М.П. Глебов. Вероятно, при очень значительном имущественном состоянии А.А. Темяшев нуждался в наличных деньгах для уплаты по долгам. Часть долгов перешла от родителя, надворного советника А.И. Темяшева¹⁴. Продажа Пирогова была прежде всего вызвана опасениями А.А. Темяшева, что после его смерти имения будут проданы и дети его не получат ничего, а оставшимися после погашения долга суммами будет распоряжаться единственная законная наследница Н.А. Карякина. Отчасти так и случилось. Сразу после смерти А. Темяшева принадлежавшие ему села Волчья дуброва, Ивановское и деревня Обрашка были проданы, и все деньги, вырученные от продажи имений, «разочтены и розданы его кредиторам»¹⁵. А деньги, полученные от продажи села Никольского, Горячкино тож с деревнями отосланы в Опекунский совет¹⁶.

Еще до заключения сделки по продаже Пирогова Н. Карякина предпринимала шаги с целью отобрать Пирогово у брата. После марта 1837 г., как только она узнала о продаже имения гр. Н.И. Толстому, она удвоила и утроила свои усилия, буквально забросав Тулу, Москву и Санкт-Петербург своими письмами¹⁷. Тульский и московский губернаторы получили кляузные письма от Карякиной, а после смерти НИ. Толстого она пишет прошение императору Николаю Первому, пытаясь доказать незаконность сделки¹⁸. Кляузы были написаны подробно, со знанием дела, Карякина добилась, чтобы ей выдали копию описи имущества покойного гр. Толстого, желая обнаружить «похищенное» и «наложить на его имение повсеместное запрещение»¹⁹. Везде и всем она рассказывала «о похищении» Н.И. Толстым у нее, законной наследницы, имения брата, более того, засылала в Пирогово, где продолжала жить Марфа Боброва с братом, приказчика, который пытался распоряжаться управлением Пирогова, т.е. вела постоянные «военные действия» по всем направлениям.

Один из участников пироговской сделки, хороший знакомый Н.И. Толстого по общим охотам Михаил Петрович Глебов писал в Ясную Поляну: Вы и я были самые близкие люди к Александру Алексеевичу, на нас он возложил надежду свою в исполнении священной его обязанности. От нас зависит благосостояние и вся будущность его сирот, следовательно, мы должны, во всяком случае, употребить все средства к достижению этой цели и отстоять смело противу угрожающей бури нам, тем более что Ваши добродетели и ничем не запятнанная репутация делают Вас совершенно неприкосновенным разглашаемым клеветам»²⁰.

Сочувствие и поддержка друзей придавали Н.И. Толстому силы, но трагическая развязка «пироговской сделки» была близка. Карякина не успокаивалась в своих «клеветах», для чего приехала в Москву, где находился ее брат А.А. Темяшев в совершенно беспомощном состоянии, так как в апреле 1837 года его разбил паралич, и он лишился речи. Н.И. Толстому с друзьями удалось вывести его из Москвы в Тулу, чтобы оградить больного от неугомонной «искательницы наследства». Спешит выехать в Тулу и Н.И. Толстой, оставив семью в Москве. Менее чем за сутки (что было тогда чрезвычайно быстрой ездой) он преодолевает расстояние от столицы до губернского города. дальнейшее слишком хорошо известно и так драматично, что Лев Толстой и в старости не хотел вспоминать подробности смерти отца. Приехав в Тулу вечером 20 июня 1837 г., весь следующий, жаркий летний день Н.И. Толстой ходил по различным государственным учреждениям пешком по всему городу поутру, среди дня и наконец, «на гору» вечером. Около 9 часов вечера он подходил к дому Темяшева, уже слуги Темяшева видели его, когда внезапно Н.И. Толстой потерял сознание и упал на улице, не дойдя несколько десятков шагов до квартиры, где его ждал Темяшев. Попытки вернуть его к жизни были бесполезны, он умер во дворе соседа Темяшева - губернского регистратора Орлова, не доживя 5 дней до своего дня рождения. Ему исполнилось бы 43 года.

Приобретенное за 500 тысяч рублей Пирогово перешло к наследникам Н.И. Толстого, после 1847 г., в разных долях, его получили С.Н. Толстой и М.Н. Толстая (Большое и Малое Пирогово)²¹. В раздельном акте указано, что Н.И. Толстой выдал М.С. Бобровой вексель на 15 тысяч рублей. После смерти Н.И. Толстого назначенная опека выплатила по векселям денежные суммы²².

А.А. Темяшев, разбитый параличом, прожил последние годы в селе Синявино Веневского уезда, где умер и был похоронен. До последних дней за ним преданно ухаживала Марфа Боброва.

Примечания:

1.     Иона Аристархович и Алексей Ионович Темяшевы были большими ревнителями церковного благолепия. С большой долей вероятности можно предположить, что деревянная церковь в селе Пирогове была построена кем-то из них Самые ранние из сохранившихся церковно-приходских книг датированы 1805-1808 гг. (ГАТО, ф.2092, оп. 1, д. 1 ). Трудами А.И. Темяшева был перестроен в 1806 г. деревянный храм во имя Покрова Богородицы в большом родовом селе Волчьей дуброве (Покровское тож, Чернского уезда, Волчедубровской волости), еще раньше в 1755 г., его иждивением построен каменный храм во имя Флора и Лавра в селе Свиридове Веневского уезда (здесь на церковном кладбище в 1846 г. был похоронен его сын, А. А. Темяшев). В 1864 г. на месте пришедшей в ветхость деревянной церкви в селе Пирогове на средства прихожан была возведена каменная церковь с двумя теплыми приделами: во имя Казанской Богоматери и Александра Невского. В 1884 г. в церкви обновили иконостас и сделали роспись стен. Церковь в настоящее время не действует, но храм сравнительно хорошо сохранился.

2.     Род Темяшевых [Ти(е)мя(е)шо(е)вы] занесен в 6-ю дворянскую книгу, так называемую «бархатвую», где упоминаются древние дворянские роды, служившие московским великим князьям и царям до 1600 года. В 1785 г. Екатерина Великая повелела иметь в каждой губернии дворянскую родословную книгу с разделением ее на 6 частей. В Тульскую дворянскую книгу Темяшевы внесены в 1791 году, Толстые в 1818 году. Семья Темяшевых (первым упомянут Аристарх ? Темяшев) владела многочисленными землями в Чериском, Веневском, Одоевском, Крапивенском уездах. Алексей Ионович Темяшев в 1805-1807, в 1811 и 1816 гг. был крапивенским предводителем дворянства (первым в 1777-1780 гг. был генерал-майор князь Сергей Федорович Волконский). Об имущественном положении Темяшевых в Крапивенском уезде можно судить по следующему факту. В декабре 1812 г. для народного ополчения от «Темящева и его детей было поставлено 28 пеших и 5 конных (от кн. Н. С. Волконского - 6 пеших и 1 конный, известный богач кн. Гагарии - 151 пеший и 53 конных). См.: Чернопятов В. И. дворянское сословие Тульской губернии. Родословец. М. 1912. т. 3(12). Ч. vi. С. 620-621.

3.     ГАТО, ф. 39, оп. 2, д. 2229. А. А. Темяшев в своем прошении о зачислении его в дворянскую родословную книгу пишет о заслугах деда и отца: «Родитель же мой служил коллежским асессором и предводителем дворянства крапивенского, а в вознаграждение отличной его службы и особенных трудов пожалован кавалером Св. Анны 2-го класса, а дед мой Иона Темяшов служил также в военной службе при генерале флигель-адъютантом в ранге капитанском, а в 1733 пожалован генерал-адъютантом в ранге майорского чина, на что выдан ему 1734 апреля 4 дня за собственноручным государыни императрицы Анны Иоанновны подписанием патент и оные документы при сем представляю».

4.     Гусев Н. Лен Николаевич Толстой. Материалы к биографии с 1829 по 1855 гг. М. 1954. с. 41.

5.     Толстой С. Л. Мать и дед Л. Н. Толстого. М. 1929. с. 133.

6.     В статье Н. Пузина «Кочаковский некрополь» упомянут фамильный склеп Хомяковых в виде чугунной часовни, ныне не существующей, располагавшейся недалеко от дверей церкви в юго-западной части кладбища, где похоронены Вас. Влад Хомяков (ум. 1814 г.), Наталья Алексеевна (ум. 1850 г.) и их дочь Аграфена Вас. Крюкова (ум. 1893 г.). См.: Яснополянский сборник, Тула, 1955, с. 291.

7.     Толстой Л. Н. Полн. собр. соч. в 90 т. (Юбилейное) М. 1928 - 1957. т. 34. с. 392.

8.     Там же, т. 34. с. 370.

9.     Церковно-приходская книга села Пирогова за 1828 г. не сохранилась, в книге за 1816-1827 гг. (ГАТО, ф. 2092, оп. 1, д. 2-а) Авдотья Темяшева не упомянута. Л. Н. Толстой писал, что им было 5 лет, когда Дунечка появилась в доме Толстых Н. А. Карякина неверно указала даты рождения сестер - Авдотья 4 августа 1829 года, Вера - 30 июля 1830 г., ведь среди записей о родившихся в с. Пирогово есть такая: «31 августа 1829 года. Села Пирогова у дворовой девки Марфы Степановой дочь Вера. Крещева 5 сентября». (ГАТО, ф.2092, оп. 1, д. 3). Обе дочери были записаны по крестному отцу Карловыми, отданы в Приют общественного призрения, но уже в 1830 г. Темяшев забрал их оттуда, приписал Марфу Боброву к купеческому званию, но, разумеется, узаконить дочерей не мог, дальнейшая судьба дочерей Темяшева неизвестна.

10.     Толстой Л. Н. Поли. Собр. соч. т.. 34, с. 370 - 371.

11.     Делая вставки и замечания к рукописи «Биография Л. Н. Толстого, составленная П. И. Бирюковым», Толстой заметил: «Под Катенькой я описал Дунечку, воспитанницу Темешева» (т. 34. с. 396.).

12.     ГАТО, ф. 278, оп. 1, д. 34, п. 918. Получив Пирогово, Н. И. Толстой добавил к своему имуществу еще «472 души Если в 1822 году в своем формулярном списке он писал «из дворян, крестьян не имеет» (ГАТО, ф.39, oп. 2, д.2285-а, с. 13 то через 10 лет, в 1832 году, у него было крепостных - 793 мужского и 800 женского пола. В 1833 году присоединилось наследство, полученное после смерти Е. В. Перовской (Горчаковой). Так что Карякина заведомо лгала, когда писала Н. И. Толстом, как о «человеке совершенно расстроенного состояния».

13.     Исленьев Александр Михайлович (1794 - 1882), помещик Крапивенского уезда, владелец с. Красное в 35 верста от Ясной Поляны, прототип отца Николеньки Иртеньева в «Детстве» и «Отрочество», дед С. А. Берс; Языков Семен Иванович (1787 - 1865), помещик Белевского уезда, владелец дер. Бутырки, крестный отец Л. Н. Толстого, один из опекунов малолетних Толстых; Глебов Михаил Петрович (1789 - 1852), помещик Крапивенского уезда, владелец имения Панин дед А. В. Глебовой, жены М. Л. Толстого.

14.     ГАТО, ф.51, оп. 19, д. 6. «О продаже имения надворного советника А. И. Темяшева за неуплату долгов капитану И. И. Савинову», 1836 г., 366 л. Речь идет о том, что А. И. Темяшев остался должен с 1798 г. по двум векселям капитан Савину 17 тысяч рублей, по прошествии времени сумма «обратилась в двойной капитал» —34 тысячи рублей. Титулярный советник и кавалер А. А. Темяшев тогда же просил Тульскую палату Гражданского суда о выдаче ему свидетельства на его имения, чтобы предоставить ссуду под залог имущества для уплаты по долгам (полковнику Н. И. Крюкову - 63 тысячи, капитану И. И. Савину - 37 тысяч и др. лицам, всего более 120 тысяч рублей). Были и другие долги, весьма значительные. Крапивенская дворянская опека назначила опекуном А. А. Темяшева гр. Н. И. Толстого, Крапивенский Земский суд 10 февраля 1836 года своим указом утвердил опеку (ф. 51, оп. 19, д. 6, с. 54).

15.     ГАТО, ф. 125, оп. 2, д. 1109, л. 798.

16.     А. А. Темяшев 31 декабря 1835 г. составил духовное завещание на имя Марфы Степановны Бобровой и предъявил его в Веневский Земский суд.

17.     ГАТО, ф. 90, оп. 1, д. 40550. «Переписка с Тульским губернским правлением по делу помещицы Карякивой с гр. Толстым из-за имения Пирогово, 29 л.

18.     Подробности о деле Карякиной против гр. Толстого см.: Добротвор Н. Об отце Льва Николаевича Толстого. Тульский край. 1926. N 3. с. 35-38. Автор нашел в 1919 г. в бывшем имении зятя Карякиной Крюкова с. Прудном в б верстах от Тулы архивные материалы (см. прим. 17) по делу Карякивой. См. также: ГАТО, ф. 90, оп. 18, д. 14370 «дело по обращению полконницы Карякиной о выдаче копии с описи имущества покойного гр. Толстого». 8 августа 1837 г. - 6 сентября 1837 г.

19.     Гусев Н. Н. Лен Николаевич Толстой. Материалы к биографии с 1828 по 1855 гг. М. 1954. с. 104-105.

20.     Дом Темяшева в 1837 г. в Туле был в «2-й части квартала под номером 128» (ГАТО, ф. 51, oп. 20, д. 580).

21.     ГАТО, ф. 12, оп. 7, д. 414. В деле есть копия раздельного акта 11 апреля 1847 г., где указано, что «графу Сергею получить 316 душ и 2075 десятин всякого качества земли, а графине Марии 150 душ, 904 десятины и господскую мельницу на реке Упе, на которой молоть ежегодно графу Сергею 600 четвертей хлеба без платы, а в напрудке весенней делать соразмерное пособие и своим крестьянам».

22.     Темяшев подписал З заемных обязательства, два по 50 тысяч М. П. Глебову и A. M. Исленьеву и одно на 74 тысячи на имя С. И. Языкова. Эти заемные письма ве были вручены названными лицами, были найдены после смерти на квартире Н. И. Толстого, вероятно, по условиям договора Толстой сам взялся вьплатить эти суммы дочерям. Л. Н. Толстой вспоминал, что Глебов и Исленьев полностью вернули деньги сиротам, а Языков не все отдал. Вероятно, так и было, в протоколах Крапивенского суда есть дело о взыскании с Семена Ивановича Языкова вдовой Воейкова взятых у того в 1845 году в долг денег. Пять лет спустя он все еще не отдал денег, даже не признавал долга, изворачивался, говорил, что подпись не его и т. д. (ГАТО, ф. 287, оп. 1, д. 97).

Библиографическая ссылка:

Дробат Л. Крапивенские помещики Темяшевы, владельцы Пирогова / Любовь Дробат // Тульский краеведческий альманах №3. – 2005. – С. 97 – 101.