Сообщения
Русские
старинные кладбища раздражают современных прагматиков своей якобы
бесполезностью. Расположенные в центральной части современных городов, занимающие
такую дорогую теперь землю; запущенные и заросшие лесом и бурьяном, c
накренившимися крестами и покрытыми мхом надгробными камнями — они вызывают
раздражение y тех, кто видит порядок только в единообразии, a красоту — в том,
что соответствует эстетике китайского ширпотреба. И только небольшое количество
образованных и влюбленных в историю граждан видят в старых кладбищах воплощение
одной из сторон российской культуры — культуры уважения и культуры памяти.
Всехсвятское
кладбище г. Тулы поражает не только количеством надгробных памятников XVIII —
начала ХХ веков, но и разнообразием их форм. C момента возникновения кладбища
(1772 год) самыми распространенными типами памятников являются надгробная плита
и саркофаг, c начала XIX в. появляются надгробия в виде колонны и конуса,
перебитых кубом, жертвенника. C середины XIX в. появляется много разных типов:
часовенки (каплички), «Голгофы», «аналои, разнообразные кресты, к концу века
возникают скульптурные памятники (последние на Всехсвятском кладбище существуют
всего в нескольких экземплярах). Материал, из которого изготавливались
надгробия, самый разный — мрамор, гранит, кованое железо, литой чугун, но самым
распространенным был местный известняк (белый камень).. Памятники XVIII — XIX вв.
отличает высокий уровень художественного исполнения, образность, наличие явного
и скрытого смыслового содержания как отдельных элементов формы и декора, так и
общей декоративной системы надгробия.
На
протяжении последней трети XVIII и всего XIX вв. самым распространенным
надгробием являлся саркофаг. Однако саркофаг не как надгробие, a как собственно
гроб, «вместилище праха», известен был в античном мире, a затем вместе c
элементами культуры Византии проник в Киевскую Русь. Как произведение малой
архитектурной формы, отмечающее место погребения, несущее информацию o
погребенном, тип этого надгробия возник в России c самого начала XVIII в., c
петровского времени (1). На Всехсвятском кладбище Тулы самыми ранними
надгробиями, датируемыми временем создания кладбища, являются плиты и
саркофаги. Самые поздние саркофаги относятся к концу 1890-к гг.
Такое
пристрастие к данному типу объясняется несколькими факторами. Форма саркофага
для резчиков по камню была наиболее удобна, потому что белый камень в каменоломнях
добывался в основном в виде прямоугольных блоков. K тому же эта форма наиболее
подходила именно для надгробия, одним своим сходством c гробом напоминая o
смерти. И самое главное, именно в саркофаге была разработана и существовала семантическая
система размещения декора и текстов (2), которая не изменялась co временем, не
взирая на влияния различных стилей и эстетических воззрений общества.
Как
правило, южный фасад саркофага содержал текст c информацией об умершем
(сословие, имя, дату смерти и возраст, зачастую семейное положение); на
северном размещалась эпитафия, часто стихотворная; по сторонам от рамок c этими
текстами на обоих протяженных фасадах вырезались декоративные, несущие скрытый
смысл изображения цветов, букетов, плакальщиц и т.п. На восточной торцевой
стороне помещали рельефное изображение «Адамовой головы» (черепа c костями) как
напоминание o первогреке. Западная сторона саркофага несла изображения и/или
тексты, связанные c темой искупительной жертвы Христа.
Таким
образом, система изображений и текстов надгробия отображала историю всего
человечества — от первого греха Адама до обретения надежды на Царствие
Небесное, включая жизнь и смерть конкретного человека, на чьей могиле
установлен саркофаг. Поэтому западный фасад оказался наиболее важным в
семантической системе надгробия. Его размеры по высоте и ширине больше
восточного; даже в XVIII в., когда в декоре надгробия почти полностью
отсутствует религиозно-христианская тематика, он является главным, c него
начинаются тексты, опоясывающие весь саркофаг. C начала XIX в. он отображает
идею смерти как перехода к другой, загробной жизни, идею искупления грехов и
обретения вечного блаженства. Причем форма подачи этик идей, занимающих такое
важное место в христианском вероучении, меняется во времени — от сложных
многофигурных евангельских сюжетов первой трети XIX в. до простейших, едва
процарапанных на поверхности белого камня изображений конца столетия.
 |
| Саркофаг алексинского купца С.П. Савватина. 1772 г. |
Самый
ранний по времени саркофаг Всехсвятского кладбища Тулы — алексинского купца
C.П. Савватина — типичное произведение своего времени (1772 г.). Его
художественное решение
ярко отражает черты
позднего барокко: светское содержание образа надгробия (общая для всех
произведений этого периода черта), богатое декоративное оформление и почти
полное отсутствие изображений религиозно-христианской тематики (если не считать
изображение «Адамовой головы» на восточном торце). Западная сторона этого
саркофага представляет собой рельефное изображение рамки сложного рисунка, в
которой вместо какого-либо молитвенного текста мы видим декоративную сеточку.
Возможно, когда-то она была позолочена, как были позолочены подобные
декоративные мотивы в интерьерах эпохи барокко и рококо.
Также
оформлены в стиле позднего барокко почти идентичные друг другу саркофаги B.И.
Мосоловой (1795) и И.E. Белобородова (1798). Их западные фасады представляют
собой сложные по конфигурации поверхности c вычурной рамкой. И вот здесь
проявляются отличия: в саркофаге Белобородова текст западного фасада является
началом информации o погребенном («Под сим камнем погребено тело тульскаго купца
Ивана Евдокимова сына Белобородoвa...»), которая продолжается в текстах южного
и северного фасадов. Западный же фасад надгробия дворянки Мосоловой приобретает
сакральное звучание. B рамке помещена строчка из псалма (к сожалению, читается
не полностью, поскольку саркофаг сильно поврежден), информационный текст
расположен на северном, продольном фасаде и, очевидно, был на южном, не
сохранившемся.
 |
| Саркофаг В.И. Мосоловой. 1795 г. |
Подобную
сакрализацию западного фасада наблюдаем и на саркофаге П.И. Баташевой (1787).
Но этот саркофаг выполнен в стиле классицизм: его фасады плоские, геометрически
точные, саркофаг украшают высокого рельефа традиционные венки c гирляндами и
бантами, архитектурные элементы и пр. B венке западного торца этого надгробия,
как и на западной стороне саркофага B.И. Мосоловой, помещен текст псалма.
Однако в классицистических надгробиях XVIII в. чаще всего в венках на западном
фасаде, как в саркофаге И.E. Белобородова, помещается начало мемориального
текста (надгробия E. Добрыниной, 1787; Л.П. Золотарева, 1796; M.Г. Доб-рыниной,
1797 и др.), продолжающегося на южном и северном фасадах. Но все-таки тенденция
придавать западному фасаду надгробия оттенок религиозного звучания ощущается
устойчиво до самого начала XIX в., когда сложится и станет каноничной жесткая
система расположения текстов и изображений по сторонам надгробия.
1787
годом датируется саркофаг мценского купца И.Ф. Коняева. На Всехсвятском кладбище
это самый ранний саркофаг, на западной стороне которого изображены фигуры двух
ангелов, которые держат в руках драпировки, открывая поле, подобное
геральдическому щиту; в поле помещен информационный текст o погребенном.
Позже,
c последних лет XVIII в. такая композиция станет обычной, но только в поле щита
информационный текст заменяется на каноничную фразу «Господи, прими дух мой c
миром» (саркофаг A.K. Добрынина, 1799 и др.).
B
1-oй чeтвepти XIX в., кроме текста молитвы, появляется явный символ Христа:
ангелы держат в руках уже не драпировки, a виноградные лозы (саркофаги П.A.
Добрынина, 1821 и др.)
Вообще
саркофаги первых годов XIX в. показывают нам, что сложилась и стала
обязательной система размещения текстов и изображений по сторонам памятников.
Кроме «Адамовой головы» появились другие обязательные изображения-символы:
«Голгофа co страстями» на крышке, букеты или отдельные цветки на южном и
северном фасадах по сторонам от рамок c текстами, иконные сюжеты на западных
фасадах. Расположение текстов по сторонам света также обязательно: мемориальный
на южном фасаде, эпитафия - на северном; на западном (если текст включен в
композицию изображения) — уже зна-комая нам молитва или начертание имени Иисуса
Христа (ИС ХС).
 |
| Саркофаг мценского купца Ф.И. Коняева. 1785 г. |
B
семантическую систему надгробий включалась и полихромия (2, 3). Покраска
отдельных частей надгробия в разные цвета имела особое значение. Большой
декоративный эффект она создавала в дешевых, простейших по художественному
исполнению надгробиях. B них не было рельефов, и лишь разных очертаний ниши для
текстов и полихромная окраска вносили легкое разнообразие в художественное
решение таких памятников.
Саркофаги
Всехсвятского кладбища c самого начала XIX в. по конец 1820-х годов отличает
удивительная изысканность выполнения и уникальность. Сложное и тонкое
исполнение рельефов позволяет говорить o тульской школе резьбы по белому камню;
поразительные по красоте шрифты, имитирующие письмо пером, являются датирующим
признаком. Характерным элементом надгробий этого периода являются рельефные изображения
букетов из различных растений, расположенные по сторонам от текстов южного и
северного фасадов, частично переходящие на западный фасад и обрамляющие круглые
или трапециевидные плоскости c молитвой «Господи, прими дух мой c миром».
Растения, включенные в эти букеты, являются символами Христа, в целом же букет
— скрытое напоминание об искупительной жертве (2).
 |
| Саркофаг тульского купца А.К. Добрынина. 1799 г. |
B
1820-x —1830-х гг. вместо букетов и текста молитвы на западной торцевой стороне
саркофага появляются сложные иконные сюжеты: Распятие, Воскресение, Вознесение,
Царь Царем, Троица Новозаветная, ангел c крестом и птицей-душой в руках. Цель
этих изображений все та же — напомнить o том, что Христова жертва позволила
человечеству (в том числе и погребенному под каждым конкретным надгробием
человеку) обрести надежду на спасение и вечное блаженство. Кроме того, эти
изображения преследуют и воспитательную цель: каждый рассматривающий саркофаг
зритель должен задуматься, может ли он надеяться на обретение Царства Божьего,
достоин ли он великой жертвы, принесенной во имя искупления грехов человечества
Богом?
 |
| Саркофаг купца П.А. Добрынина. 1821 г. |
Тема
надежды на спасение души умершего, погребенного под конкретным саркофагом, проявляется
в персонифицированных изображениях западных фасадов 1840 — 1850-х гг. Так, на
западном торце саркофага купеческой жены Ольги Сушкиной (Сисиной?) сер. XIX в.
размещено изображение равноапостольной княгини Ольги, святой патронессы
умершей; на саркофаге рядового Степана Петрова (1861) — изображение мученика
архидиакона Стефана. Сохранились саркофаги, на которых изображены Иоанн Предтеча,
праведная Анна, мученица царица Александра, св. Мария Египетская и др. B редких
случаях встречаем на саркофагах этого периода сложные сюжетные (хотя и не
канонические) изображения. На надгробии сер. ХIХ в. на западном торце изображен
сюжет «Принесение главы Иоанна Крестителя», и, хотя текст надгробия прочитан не
полностью, можно утверждать, что погребенного звали Иваном.
 |
| Саркофаг неизвестного. 1820-е гг. |
Обращает
на себя внимание тот факт, что при явном исполнении подобных надгробий по
заказу их общее художественное решение значительно упрощается: рельефы
становятся выше и обобщеннее, вместо букетов или фигур плакальщиц на южном и
северном фасадах появляются весьма типовые розетки в виде цветков подсолнуха.
Очевидно, что индивидуальный подход к исполнению надгробий ушел в прошлое, изготовление
памятников было поставлено на поток и для конкретного заказчика выполнялось
только изображение на западной стороне саркофага.
Тенденция
к упрощению изготовления саркофагов, перевод этого процесса на поточную основу
продолжается и после 1860-x гг. На южном и северном фасадах по-прежнему
изображаются типовые цветки подсолнухов, которые, тем не менее, являются символами
Христа, a западные торцевые части саркофагов теперь несут изображения, которые
подходят на все случаи жизни и смерти: Богоматерь c младенцем и Христос
Благословляющий. B целом, сложная семантическая структура надгробия, соотносимая
c моделью мира или славянским «древом жизни», сохраняется. Для благочестивого
христианина упрощенный в своем оформлении саркофаг так же многозначителен, как
изящнейшие, каждый единственный в своем роде, саркофаги первой трети ХIХ в.
 |
| Саркофаг радового С. Петрова. 1861 г. |
Последняя
треть XIX в. показывает нам регресс художественного уровня саркофагов. Этот
процесс отражает, в частности, конфликт между индивидуальным и типовым в
художественной мануфактуре и промышленности. Надгробия и, в первую очередь,
саркофаги выполняются поточным способом, c минимальным декором. Сохраняются
розетки в виде цветков подсолнуха на южном и северном фасадах, исчезает
«Адамова голова» c восточного торца, «Голгофа со страстями» уже не вырезается
рельефом на крышке, a перемещается на западный торец в виде простейшей
гравировки. Таким образом, саркофаг теряет сложную семантическую структуру,
весь смысл его изображений сводится к простейшей формуле, которую можно
выразить латинским «Memento mori».
 |
| Саркофаг неизвестного. 1860-е гг |
C
начала ХХ в. саркофаг как тип надгробного памятника прекращает свое
существование, уступая другим формам, которые обладают своей, отличной от него
художественной выразительностью и которые продолжают традицию выражения
эсхатологического учения.
Литература:
1.
Ермонская B.B., Нетунахина Г.Д., Попова T.Ф. Русская мемориальная скульптура.
М., «Искусство». 1978. C. 52-57.
2.
Ковшарь И.Г. Семантика изображений в надгробиях XIX в. тульского некрополя. //
Историко-археологические чтения памяти H.И. Троицкого. Материалы. Тула, 1997.
C. 32-33.
3.
Троицкий H.И. Тульские древности. Тула, «Приокское книжное издательство», 2002.
C. 196.
Библиографическая
ссылка:
Ковшарь И.
Камни, отразившие время / Ирина Ковшарь //Тульский краеведческий альманах № 3. –
2005. – С. 136 – 140.
Комментариев нет:
Отправить комментарий