Ликвидация Успенского женского монастыря в Туле (1921-1924 гг.)

Павел ПОНАРИН

Процесс возвращения святынь Русской Православной Церкви, наблюдаемый в настоящую эпоху, заставляет исследователей вновь и вновь обращаться к истории возрождаемых храмов и монастырей. Одной из трагичных, но, несомненно, интересных и малоизученных страниц провинциальной истории является ликвидация монастырей в Тульской губернии в первой половине 1920-х гг.

Особое же внимание хотелось бы уделить некоторым деталям уничтожения Успенского женского монастыря в Туле, который был закрыт согласно Декрету СНК от 23 января 1918 года "Об отделении церкви от государства и школы от церкви".

Согласно этому закону, религиозным и церковным обществам запрещалось владеть собственностью, а все их имущество становилось народным достоянием. В декрете от 23 января 1918 г. отмечалось, что здание и предметы, предназначенные для богослужебных целей, отдаются по особым постановлениям местной или центральной государственной власти в бесплатное пользование соответствующих религиозных обществ. В ходе первого наступления советского государства на Церковь многие храмы были закрыты, а монастыри, вынужденные выживать, преобразованы в различные сельскохозяйственные и трудовые артели. Однако и это не могло успокоить большевиков как в центре, так и на местах, потому что монашествующие воспринимались ими как потенциальная оппозиция не просто Декрету от 23 января 1918 г., но и Советской власти в целом. Окончательная ликвидация монастырей по-прежнему оставалась одной из составляющих советской антирелигиозной политики.

Необходимо отметить, что к ноябрю 1921 г. в Туле и губернии сохранялось четырнадцать монастырей, из которых четыре были расположены в Туле, а десять - в уездах. Самым крупным из них являлся тульский Успенский женский монастырь, насчитывающим 360 насельниц (в Туле, кроме него, действовали Щегловский мужской монастырь (8 монахов), Покровский мужской (8 монахов) и Николо-Часовенский мужской (12 монахов). Как отмечалось в документах Тулгубисполкома, монашествующие в "социальном положении большей частью относятся к крестьянам и часть к привилегированным классам как-то: духовенству, дворянству и т. п. имея большинство из них престарелый возраст".

Монахини Успенского монастыря после закрытия обители революционными властями в 1918 г. создали белошвейную мастерскую, которая выполняла заказы Губодежды, а в 1921 г. преобразовали ее в артель "Труд". В этом же году монастырь был "уплотнен" новыми жильцами - из числа рабочих и партийцев. Они заселили четыре корпуса, а один корпус был переделан под мастерские. На территории монастыря действовали храмы, принадлежащие в соответствии с советским конфессиональным законодательством обществам верующих.

Казалось, что в таких условиях женская обитель может существовать, однако наступали суровые времена, когда под прикрытием борьбы с голодом в Поволжье большевики готовились к новому наступлению на Церковь.

Для того, чтобы начать кампанию по ликвидации монастырей в Туле, использовались различные поводы, в том числе и "жалобы" советских граждан на существование в губернском центре "контрреволюционного гнезда". Так, в сентябре 1921 г. в Губисполком поступило письмо от коменданта бывшего женского монастыря Киселева, который просил "...разогнать свору черных ворон, так как они кроме вреда и зла Советской власти ничего принести не могут...". Однако этим ревностным партийцем двигали исключительно меркантильные интересы, так как освободившиеся квартиры он предлагал дать "ответственным работникам Губкома и Губисполкома", а также рабочим, ибо по его мнению, те, кто работает на пользу революции, должны жить в лучших условиях, чем монахини. В поддержку коменданта Киселева высказались четырнадцать членов РКП(б), проживавших в монастыре и, видимо, также желавшие улучшения своих жилищных условий.

Монахини в ответном письме объясняли, что комендант Киселев клевещет на них, обвиняя в контрреволюции, так как сестры не вдаются в политику. К тому же они отмечали, что не имеют никакой собственности, живут своим трудом, а Киселев пытался в течение последних трех месяцев отобрать личное имущество монахинь. В заключении они просили местные власти, оставить обитель в покое, обращая внимание на социальное происхождение большинства насельниц: "Ведь мы такие же люди, требующие пристанища, те же пролетарии, крестьянского сословия, посему покорнейше просим ходатайствовать об оставлении нашей Артели в своем собственном родном гнезде, без того уже уплотненном".

Седьмого сентября 1921 года на заседании Президиума Тульского губисполкома принимается решение приступить к ликвидации Успенского женского монастыря в Туле, а также монастырей в губернии. Идеологически обосновывая свои действия, тульские большевики указывали на то, что "...все монастыри вообще, а также артель "Труд", являются монастырским общежитием, но под советской вывеской служат лишь рассадником контрреволюционных веяний и базой контрреволюционной клики", что "монастыри лишь только морочат и развращающе действуют на умы малоразбирающихся граждан...". В постановлении Тульского губисполкома отмечалось также и то, что монастыри нецелесообразно используют массовое скопление помещений и инвентаря, а монахи и монахини не отдают свои силы Республике и "жмутся в сторонке" от всеобщей трудовой повинности. Данных оснований было предостаточно для того, чтобы ликвидировать в пределах Тулы и губернии как женские, так и мужские монастыри. В этом документе были намечены и основные мероприятия, большая часть которых носила насильственный характер: монахов и монахинь распустить, а способных к труду отправить на выполнение всеобщей трудовой повинности; имущество как движимое, так и недвижимое передать государству; церкви и часовни передать в ведение Наробраза, а имущество группам верующих. Денежные средства, имеющиеся у обителей на хранении в сберегательных кассах, конфисковывались в пользу государства. Интересно и то, что ликвидировать четырнадцать монастырей большевики собирались в двухнедельный срок!

Монахини Успенского монастыря направляют жалобу во ВЦИК, указывая на произвол местных властей. 21 октября 1921 г. в своей телеграмме член Президиума ВЦИК П. Смидович требует приостановить выселение монахинь. Однако это не возымело действия, и 25 октября 1921 г. из Москвы поступает новое распоряжение: приостановить исполнение постановления Тулгубисполкома от 7 сентября 1921 г., а действия тульских властей, не исполнивших требования П. Смидовича, считать неправильными. 29 октября этого же года на заседании Тулгубиспокома было решено не только одобрить, но и продолжить работу по ликвидации монастырей в Туле и губернии. Недовольных и мешающих уничтожению монастырей предписывалось подвергать административному задержанию и передавать Губчека для привлечения к ответственности. Самим чекистам рекомендовалось принять во внимание, что религия - это орудие контрреволюции.

Таким образом, осенью 1921 года вокруг Успенского монастыря складывается странная ситуация: центральная власть вроде бы как отстаивает интересы монахинь и ведет себя "непоследовательно" в отношении религии, а местные большевики неуклонно стремятся "провести в жизнь" Декрет от 23 января 1918 г. можно ли эти события считать либерализацией большевистской политики в отношении Русской Православной Церкви, а поведение тульских властей - самодеятельностью?

События следующего 1922 года (изъятие церковных ценностей и судебные процессы над духовенством и верующими) продемонстрируют, что никакого "потепления" в государственно-церковных отношений не было и быть не могло, потому что Церковь в 20-е годы рассматривалась как сила контрреволюционная и враждебная. Но форсированный характер ликвидации монастырей в провинции мог привести к росту массового недовольства и открытому противостоянию верующих с властью. Возможно, это понимали на местах, но причина антицерковной активности тульских партийцев заключалась в стремлении Тулгубисполкома оправдаться перед центром за то, что в деле проведения декрета об отделении церкви от государства Тульская губерния к началу 1919 года называлась руководством Наркомата юстиции "особо отсталой". В послании от 1 августа 1919 года заведующий 8-м отделом Наркомата юстиции П.А. Красиков предложил "в самых решительных тонах Тульскому губернскому отделу юстиции незамедлительно приступить к проведению этого декрета в жизнь, как неотложного в интересах укрепления революционного тыла".

21 января 1922 г. в Тулу прибыла специальная комиссия ВЦИК, которая вынесла постановление о прекращении ликвидации некоторых монастырей, в том числе и артели "Труд", как показательной в кустарном производстве.

Благодаря вмешательству центральной власти, существование обители продлилось до октября 1924 года, но уничтожение старейшего монастыря было для большевиков делом времени.

В годы "большого террора", когда советская власть активно боролась с так называемыми подпольными монастырями, вспомнили и про монахинь Успенской обители. Многие были расстреляны. Но обстоятельства этого дела еще предстоит изучить исследователям.

Библиографическая ссылка:

Понарин В.П. Ликвидация Успенского женского монастыря в Туле (1921-1924 гг.)/ Павел Понарин // Тульский краеведческий альманах. - 2007. - С. 94 - 97