Тайна тульского аптекаря Крафта

Л.Н. Дзиговская

В XVIII в. аптечных учреждений в России было очень мало. Возможно, поэтому люди, умевшие спасать других людей от болезней и продлевать им жизни, колдуя над порошками и растворами в колбочках, казались загадочными и необыкновенными, знавшими какую-то большую тайну. Этот ореол долго витал над ними. Приблизительно в последней трети ХХ в. имя одного из тульских аптекарей — Крафта — необъяснимым в настоящее время образом соединилось со зданием, в котором еще недавно располагался продуктовый магазин «Малыш» и в котором был открыт второй экспозиционный зал Тульского историко-архитектурного музея.

В 2014 г. дух Крафта материализовался, чтобы стать главной фигурой оригинальной выставки. В XXI веке он возродился с новой историей своей жизни. Достоверной в ней было только имя. Но удивительно, что в Государственном архиве Тульской области сохранились документы, позволившие в настоящей статье рассказать о реально жившем человеке — Константине Андреевиче Крафте.

Согласно архивным документам, аптеки в Туле появились в конце XVIII столетия. Аптеки были казенные и вольные, т.е. партикулярные. Первая вольная аптека, учредителем которой был Ф. Шумахер, появилась в Заречье. Казенные аптеки размещались на большой Киевской улице. По оценочной описи недвижимых имуществ за 1799 г., в 1-й городской части на Киевской улице значилась казенная аптека провизора В.И. Линка. Далее по Киевской, во 2-м квартале, был дом аптекарского ученика Энгеля. За ним в двухэтажном особняке, рядом с домом князя Лобанова-Ростовского, проживал «иностранец аптекарь Константин Андреев Крафт»[1]. Дом был каменный, двухэтажный, в верхнем этаже 5 комнат, в нижнем этаже три жилых комнаты. Аптека находилась в мезонине флигеля, пристроенном перпендикулярно к дому. Чтобы попасть в нее, следовало войти в боковую дверь, подняться на второй этаж и через сени пройти во флигель. На третьем этаже, рядом с помещением именуемым «стряпущая изба», могло располагаться лишь складское помещение фармацевтической продукции, но никак не торговое помещение для посетителей. На втором этаже флигеля было восемь жилых комнат и девятая — кирка[2], в нижнем этаже «лабатория», кухня, кладовой чулан. «Лабаторию» можно понимать как производственное помещение для составления лекарств. Имелись надворные постройки: конюшня, сарай, амбар[3].

В 1839 г., согласно оценочной описи недвижимых имуществ, в 1-й городской части на улице большой Киевской рядом с домом князя Лобанова-Ростовского проживал уже аптекарь Карл Егоров Генцельт. Пожар 5 сентября 1834 г. уничтожил имущество, церковную утварь, фармацевтическую продукцию[4]. В описи недвижимого имущества сказано: в верхнем этаже флигеля 8 комнат неотделанных [не отремонтированных] и кирка, в нижнем этаже «лабатория»[5]. Имущество оказалось застрахованным, но восстанавливать утраченное Генцельту было трудно.

Таким образом, название «дом Крафта», известное кругу лиц, причастных истории и культуре города, возможно, требует уточнения. Нельзя утверждать, что Крафт был первым и единственным владельцем дома в первой трети XIX в. С тем же успехом можно утверждать, что это дом аптекаря Гентцельта, и даже третьего лица.

Очень важным для понимания личности К. Крафта является наличие в его доме кирки. Кирка могла быть в доме лица добропорядочного, близкого к официальным кругам. Между тем, к жизни евангелического общества Крафт, скорее всего, был причастен в значительно меньшей степени, чем к аптекарскому делу. Кирха должна была работать в отдельном здании. С 1827 г. старосты лютеранской церкви долгие годы собирали средства на возведение здания кирки. Сре ди сохранившихся списков жертвователей за 1832 г., в том числе значился г-н Крафт, который пожертвовал 10 (руб.?)[6]. Кирка находилась в доме с аптекой до середины XIX в.

Относительно господина Крафта много неясного.

В 1799 г. он назван аптекарем (т.е. владельцем аптеки). В начале 30-х гг. XIX в. К. Крафт значится как гезель[7]. В архиве документа, подтверждающего присвоение К. Крафту звания помощника аптекаря, не имеется. В январе 1833 г., уже будучи немолодым, он сдает экзамены и удостаивается звания провизора[8]. В ГАТО сохранилось свидетельство на звание провизора, выданное медико-хирургической академией. Его направили из Москвы с сопроводительным письмом в Тульскую врачебную управу. Свидетельство написано по латыни, но в нем по-русски уточнили присвоенное звание — аптекарский провизор. К свидетельству прилагалось клятвенное обещание, отпечатанное типографским способом на бланке. В свидетельстве получатель именуется Эдуард Крафт. Прилагавшийся к свидетельству документ — клятвенное обещание — подписал Константин Андреевич Крафт[9].

До 30-х гг. XIX в. г-н Крафт не являлся владельцем вольной (партикулярной) аптеки. Основываясь на документах Приказа общественного призрения за 1833 г., можно предположить, что он был владельцем аптеки при казенных лечебных учреждениях — осуществлял поставку медикаментов в больницы, тюрьмы Приказа[10]. В журнале присутствия Приказа от 14 октября 1832 г. имеется протокол обсуждения цен на медикаменты, поставляемые К. Крафтом[11]. Аптекарь ссылался на снижение цен на закупаемую им фармацевтическую продукцию и нерентабельность поставки медикаментов по установленной Приказом таксе.

Как правило, личность проявляет себя в экстремальной ситуации. Проблемным моментом была эпидемия холеры в России в 30-е гг. XIX в. В период эпидемии сконцентрировали усилия представители администрации и медицинских учреждений. Тульских лекарей мобилизовали на Волгу — в помощь местным медикам для ликвидации заболевания среди населения. Герой Отечественной войны 1812 г., чей портрет находится в галерее в Эрмитаже, тульский военный и гражданский генерал-губернатор Е.Е. Штаден лично принимал рапорты о состоянии здоровья жителей губернии. Но нет худа без добра: благодаря тому в Туле увеличилось количество вольных аптек. В 1830 г. обзавелись собственными аптеками Линк, Крафт, Генцельт (он же Гентцельт).

В период эпидемии тульские аптекари снизили цены на медикаменты, их отпускали в долг для населения губернии. Из прошения К. Крафта губернатору Е. Штадену от 18 июля 1832 г.: «По предписаниям Тульской врачебной управы по рецептам г[оспод] медицинских чиновников в г. Туле, последовавших в конце 1830 и в течение 1831 годов, были отпущены из содержимой мною аптеки во временные больницы разных лекарств для лечения больных холерою в г. Туле и аптечные материалы на предмет прекращения и отвращения болезней по Тульской губернии. За все оные лекарства следовало мне получить суммы по существующей таксе 1320 руб. Я из усердия своего пожертвовал в пользу казны 25 копеек с каждого рубля, т.е. 330 руб.»[12].

Содержатели вольных аптек В. Линк и К. Крафт поставляли также медикаменты на ТОЗ в период эпидемии холеры; из аптеки г-на Крафта было выдано медикаментов на сумму 2220 руб. 10 коп., за вычетом из них по 25 % с каждого рубля[13]. В июне 1833 г. главный начальник пажеского корпуса, всех сухопутных кадетских корпусов и дворянского полка, направил на имя Тульского гражданского губернатора благодарственное письмо и сообщение о монаршей милости: награждении «фармацевтиков» города Тулы за жертвуемые ими ежегодно медикаменты[14]. Крафт получил из кабинета Его Величества денежное вознаграждение в сумме 500 руб., а Линк — 400 руб.

Последний документ о Константине Крафте в Туле датируется июнем 1833 г. Это акт обследования комиссией в составе представителей врачебной управы аптек провизоров Линка и Крафта: комиссия отметила порядок и чистоту[15].

Много невыясненного в отношении К. Крафта как содержателя вольной аптеки. В документах канцелярии Тульского губернатора и врачебной управы нет официального разрешения г-ну Крафту основать свою аптеку. Зато сохранилось дело о приобретении в декабре 1830 г. провизором Богданом Ивановичем Панке аптеки Ф. В. Лейкера. Доверенным лицом Панке являлся гезель К. Крафт[16]. В начале 1833 г. в журналах присутствия Тульской гражданской палаты выявлена запись: согласно прошению аптекаря Богдана Панке и провизора Константина Крафта, аптекарь Богдан Панке просит ликвидировать соглашение от 19 декабря 1830 г. на дом в Туле на Киевской улице, в котором помещается аптека, и дом этот «…зачислить по-прежнему в его, Панке, владении»[17].

Кем был Богдан Панке, почему он оказался владельцем дома с аптекой на Киевской улице и одновременно приобретал аптеку Лейкера — вопросы риторические. Почему юноши-аптекари Василий Линк и Константин Крафт в конце XVIII в. стали владельцами двухэтажных каменных домов с флигелями, конюшнями, многочисленными дворовыми постройками на главной улице губернского города, почему недвижимость переходила только к иностранцам? Почему о них остались столь скудные сведения? На последний вопрос, возможно, есть ответ: в фонде Тульской врачебной Управы обнаружены рапорты, удостоверяющие, что многие документы врачебной управы погибли при знаменитом тульском пожаре 5 сентября 1834 г. О В. Линке сохранились формулярные списки, из которых можно приблизительно узнать его возраст. О К. Крафте не осталось ни формулярных списков, ни сведений о семье. Судьба К. Крафта затерялась в лабиринтах истории, но мы надеемся на новые удачные открытия.

1. ГАТО. Ф. 518. Оп. 1. Т. 1. Д. 140. Л. 248об.

2. Кирка, или кирха — помещение для совершения лютеранских религиозных обрядов.

3. Там же. Л. 248об.

4. ГАТО. Ф. 75. Оп. 2. Д. 369.

5. ГАТО. Ф. 518. Оп. 1. Т. 2. Д. 4711. Л. 274–275.

6. ГАТО. Ф. 297. Оп. 1. Д. 5. Л. 10об.

7. Гезель — помощник или ученик в аптеке.

8. ГАТО. Ф. 75. Оп. 1. Д. 293. Л. 2, 3.

9. ГАТО. Ф. 75. Оп. 1. Д. 293. Л. 1–3.

10. ГАТО. Ф. 90. Оп. 1. Т. 13. Д. 10539. Л. 1–1об.

11. ГАТО. Ф. 125. Оп. 1. Д. 336. Л. 125–125об.

12. ГАТО. Ф. 90. Оп. 1. Т. 13. Д. 10538. Л. 1–2.

13. Там же. Л. 5–5об.

14. ГАТО. Ф. 75. Оп. 2. Д. 277. Л. 1–1об.

15. ГАТО. Ф. 75. Оп. 2. Д. 330. Л. 2–4.

16. ГАТО. Ф. 75. Оп. 2. Д. 130.

17. ГАТО. Ф. 819. Оп. 1. Д. 30. Л. 477.

Библиографическая ссылка:

Дзиговская Л.Н. Тайна тульского аптекаря Крафта / Л.Н. Дзиговская // Тульский краеведческий альманах. - 2014. - Вып. 11. – С.178-180.